Тайна дразнит разум - [46]

— Какой, например, пласт противоречия?

— Ну, скажем, преступление, которое можно выразить такой формулой: УБИЙСТВО БЕЗ УБИЙСТВА.

— Это же нелогично!

— С точки зрения элементарной логики, но жизнь, голубчик, заставляет нас смотреть иначе. — Он веткой указал на озерко: — Здесь недавно старый рыбак проверял мережи и рассказал мне быль. Заметьте, с такими подробностями, что видно, сам пережил все это…

Рассказчик откашлялся и, вынув платок, отмахнулся от дыма:

— Невзлюбила свекровь невестку и задумала извести ее. Невестка была из другой деревни, не поозерка. И шибко испугалась, когда муж, рыбак, принес домой, как диковинку, большого угря. В этих местах угорь — редкий гость: здесь водятся вьюны. Жена кричит: «Ой, страх, умру!» А муж смеется, не верит. Тогда вмешалась свекровь — упрятала угря. А ночью, когда сын ушел на сойме в озеро, она, босая, подкралась к спящей невестке, да и пустила под одеяло ползучего, как змея холодного. Жертва раз вскрикнула и каюк. Вернулся сын, а мать на него: «Вот, душегуб проклятый, напугал женку, а ей, видать, и приснился змей. Сама слыхала, как, бедная, во сне ойкнула!» Ни лекарь, ни становой, ни поп, ни муж — никто не заподозрил убийства. А убийство налицо. Только перед смертью старуха исповедалась в тяжком грехе. Нуте, голубчик, что тут получится с точки зрения формальной логики?

И собеседник не без улыбки преподнес умозаключение:

— СМЕРТЬ БЕЗ СЛЕДОВ УБИЙСТВА НЕ ПОДЛЕЖИТ РАССЛЕДОВАНИЮ.

СМЕРТЬ МОЛОДУХИ БЕЗ СЛЕДОВ УБИЙСТВА.

СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СМЕРТЬ МОЛОДУХИ НЕ ПОДЛЕЖИТ РАССЛЕДОВАНИЮ.

Если бы в эту минуту охотник с бородкой бросил в костер фунт пороха, то взрыв потряс бы Лешу меньше, чем этот неожиданный силлогизм. Юноша привстал:

— А как же… а как же… это будет по-вашему?

Большелобый охотник поднял с земли горсть песку и развернул ладонь к свету:

— Скажите, друг мой, песок полезен или вреден для нас?

Раньше ученик Челпанова и Оношко ответил бы категорично: либо «да», либо «нет». Но сейчас, подражая Селезневу, он развел руками:

— И да и нет.

— Совершенно верно! — подтвердил незнакомец вытянутой ладошкой. — В составе стекла песок полезен, а на стекле вреден. Песчинка царапает драгоценности, и она же рождает жемчуг в раковине. В затворе винтовки песчинка губит солдата, а тот же песок в мешке на бруствере спасает. Песок крепит бетон, и он же символ рыхлости — «строить на песке». В одном месте создает плодородную почву — лесс, в другом голодную степь-пустыню…

— От сырого песка простуда, а от горячего здоровье, — дополнил Алеша, чувствуя, что сейчас в его голове совершается крутой поворот.

— Да, голубчик, все зависит от места, времени и условий. — Бросив песок, он вскинул руку: — И второе! Все на свете противоречиво. Отсюда, друг мой, и разноречивый подход к поозерской были…

Боясь пропустить хоть слово, Леша приблизился к пожилому охотнику и замер. А тот продолжал:

— Чем бесспорнее причина смерти — разрыв сердца от страха, тем сомнительнее, что смерть наступила в результате ужасного сна, ибо сон пугает, но он же и предохраняет, уступая место спасительному акту пробуждения. Так или не так?

— Так! — твердо ответил Алеша и почему-то вспомнил выступление гипнотизера.

— Стало быть, причина испуга молодухи — другая. Стало быть, единственный очевидец необычной смерти может быть свидетелем, но может быть и убийцей. Так или не так?

— Так!

— Значит, голубчик, мы анализируем убийство без убийства?

В сознании Леши промелькнули кадры прожитых дней — загадочная смерть Рогова, постоянное превосходство Селезнева в споре, его страсть сталкивать разноперые слова и его частые отзывы, полные уважения, о своем учителе Калугине…

— Николай Николаевич, я признал вас!

Теперь Калугин приподнялся:

— Каким образом, голубчик?!

— Ваш ученик Сеня Селезнев — мой друг. Он часто рассказывал о вас…

— И так точно обрисовал мой портрет?

— Нет! У вас с ним общий строй мысли: очень редкий…

— Ну-с, друг мой, — оживился Николай Николаевич, — найти «игрека» среди болот, не зная его конфигурации, без посторонней помощи, только по строю мысли — это больше чем похвально. Заметьте! Даже Шерлок Холмс не решал таких…

Он не договорил. С берега долетел девичий крик.

Алеша оглянулся.

На стоянке горел шалаш, а вокруг огня бегала Нина. Она была в одном купальнике.

— Ваша сестра? — спросил Калугин, щуря глаза.

— Дочь профессора Оношко!

Юноша бросился к челну. Изо всех сил действуя веслом, он ломал голову: «Кто же поджег?»

Леша и мысли не допускал, что жизненные повороты могут быть и такими. Нина сама подожгла хижину, в которой оказались насекомые. Пострадавшая сердилась и хохотала:

— Чуть живьем не съели! Что за дрянь?!

Леша вспомнил, что на охоте дядя Сережа всегда избегал готовых шалашей. Молодой охотник уверенно ответил:

— Блохи! Комары! Тараканы! Муравьи! Клопы!

— Почему же не предупредил?! Куда исчез?!

Оказывается, Нина знает Калугина. Их познакомил Сеня. Калугин провел с ними экскурсию по городу и признался, что мечтает вернуться к преподавательской деятельности.

— Я тоже буду учительницей. И начну, как Николай Николаевич, с деревенской школы. Не веришь?

Он верил, только не мог понять, почему Нина любила уединяться. Вот и сейчас курортную жизнь променяла на охоту. Она что-то скрывает.