Тайна дома Морелли - [6]

– Хорошие женщины, но судьба у них непростая, – сказал Роберт накануне вечером, сидя за пивом в баре Лоретты. – Виктор, муж Мэри Энн, погиб, когда Пенни было всего несколько месяцев. Он был летчик-трюкач, обожал самолеты. Был отличным мужем и отцом: очень заботился о девочках. Страшное горе.

– Его фамилия не Берри случайно?

– Точно: Отважный Берри, – улыбнулся пастор. – Он часто уезжал, но отсутствовал максимум дня три-четыре. Возвращался с подарками для девочек и жены. Отличная крепкая семья, очень типичная для Пойнт-Спирита. По воскресеньям ходили в церковь, принимали участие во всех благотворительных акциях, всегда готовы были прийти на помощь… У Берри заклинило двигатель на одном из показов в окрестностях Портленда за день или за два до Четвертого июля[1]. Помню, они готовили на праздник целый воздушный спектакль. Я плохо разбираюсь в трюках, но этот парень лучше всех умел закручивать самолет штопором и лететь вниз по спирали. Опасный маневр, но пилоты вроде него справлялись. Хотя мне лично всегда казалось, что самолет, летящий на огромной скорости носом вниз, невозможно контролировать на сто процентов. В итоге он рухнул на лес, вспыхнул пожар, выгорело несколько гектаров деревьев. Страшная трагедия.

– Да, неприятно, – ответил Джим.

Его преосвященство допил пиво и посмотрел на часы.

– Я рад, что вам небезразличны жители нашего города, мистер Аллен. Пойнт-Спирит – славное место. Я здесь родился и прожил всю жизнь.

– Пожалуйста, зови меня Джим.

– Отлично, Джим, – улыбнулся священник. – Кстати, Лоретта мне сказала, что ты пишешь роман. Ты мог бы использовать наш город как место действия для твоих героев.

– Неплохая идея, – отозвался Джим. – Этот город явно влияет на мое воображение. Хотя, честно сказать, мне не приходило в голову использовать его для романа. Я пока ничего не решил. В голове множество идей, но ничего определенного.

Пастор улыбнулся и пожал плечами. В первый миг знакомства Джиму пришло в голову, что этот человек слишком молод для привычного образа пастора, не говоря уже о физической привлекательности и неизменном оживлении, которое пробегало по рядам прихожан, когда он появлялся на воскресной службе.

– Ни о чем не беспокойтесь, господин Аллен, – вручая ключи от дома, сказала Лоретта, хозяйка не только бара, но также и домика, который он снял, – его преподобие непременно зайдет к вам познакомиться. Выпьете с ним по глоточку, и он расскажет вам про наш город, чтобы вы не чувствовали себя чужаком, – сказала она и улыбнулась, от чего лицо ее просияло, а морщинки ожили. – Вообще-то трудно назвать его пастором в привычном смысле этого слова; с моей точки зрения, он слишком красив и вообще отличный парень. Уверена, вы подружитесь.

Лоретта беседовала с ним, опершись на локти, и ее огромные груди величественно возлежали на барной стойке из каштанового дерева. Она покуривала длинную тонкую сигарету, украдкой косясь на телевизионную панель, висящую на потолке.

– Не ожидал встретить человека моего возраста, избравшего для себя церковное служение. К тому же такого общительного. Обычно представляешь себе куда менее симпатичных парней, живущих более уединенно.

Услышав последнюю фразу, его преподобие расхохотался.

– Я тоже, представь себе, – ответил он. – Вообще-то я протестант и вполне могу иметь семью. Видимо, с годами стану пожилым парнем, не лишенным некоторого шарма, – он улыбнулся.

Джим тоже улыбнулся и допил пиво.

– Вот именно, Роберт. Ты протестант. Еще не все потеряно, – лукаво ответил он. – Честно сказать, я не слишком разбираюсь в религии.

– Это неудивительно. На самом деле никто толком не знает, в чем различия между нами, протестантскими пасторами, баптистами и католическими священниками. С годами мы все больше удаляемся от иллюзорного мира, в который неизбежно превращается религия. В городках, таких как этот, все по-другому. Вы в своих мегаполисах живете в особом измерении.

* * *

Звук подъезжающей к дому машины нарушил его размышления. Джим привстал. В первый момент из-за густой пыли, поднявшейся из-под колес, ему не удалось рассмотреть, кто сидит за рулем синего внедорожника, свернувшего к дому, когда же автомобиль остановился у крыльца, из него вышел преподобный Роберт. Пастор захлопнул дверцу и зашагал к веранде. На ходу поправил брюки и застегнул пиджак. Его волосы казались еще более светлыми на фоне темной одежды.

– Все в порядке? – крикнул Джим, заметив на лице пастора беспокойство.

Тот поднялся на крыльцо и протянул ему руку.

– Ехал по дороге и увидел тебя на крыльце. Прости, что помешал, но случилось кое-что очень неприятное. В общем… нужно поговорить.

Джим пригласил его в дом. На веранде было слишком холодно. Пастор, смотревший сначала себе под ноги, затем испуганно озиравшийся по сторонам, казался растерянным, даже жалким. Он вошел следом за Джимом и сразу же плюхнулся в первое попавшееся кресло из тех, что стояли в просторной гостиной. Роберт поднял глаза и осмотрелся, хотя вряд ли его слишком заботило то, как Лоретта оформляет дома для постояльцев, или же тот факт, что картины с букетами и натюрморты в золоченых рамах плохо сочетаются с современной обстановкой. Скорее он пытался подобрать нужные слова, чтобы рассказать о чем-то, что его не на шутку встревожило.