Тайна девятки усачей - [15]
— И задира, и хвастун, а какой-то он… С ним не скучно… И обижаться на него не хочется…
— Болен, может, — как всегда отрывисто и коротко произнес Сема.
— Ничего не болен! — возразил Гриша. — Я знаю, где он!.. Под мостом! Откопает что-нибудь и будет хвастать!
Это было похоже на Саньку.
— Если так!.. — Мишук не докончил угрозы. — Вовка, слетай на речку! Не найдешь — забеги домой! Узнай!
Вовка убежал, а ребята снова взялись за лопаты, и каждый от души хотел, чтобы Саньки под мостом не оказалось.
Прошло полчаса, прежде чем Вовка появился на деревенской улице. Он еще издали прокричал что-то. Подбежав к ребятам, Вовка весело повторил:
— Болен!.. Зубы у него!
— Чему же ты радуешься? — удивился Мишук, хотя и сам почувствовал какое-то облегчение.
— Значит, не виноват! — простодушно объяснил Вовка. — А болят — страсть как! Воет, точно бешеный!.. Ждет обеда — мать шалфея обещала принести! Деревню кроет — страх! За то, что больницы нет!
— А ты ему объяснил? — спросил Мишук.
— Ему объяснишь! — воскликнул Вовка. — Он и не слышит ничего: воет и ругается!
Звеньевой посмотрел на мальчишек.
— Отпустим Вовку в Обречье? — спросил он и добавил: — Только норму сбавлять не буду — придется работать и за Саньку, и за Вовку!
— Отпустим! — согласились ребята.
И Вовка колобком покатился по дороге в соседнюю деревню.
Ему посчастливилось: он застал председателя в правлении.
— Павел Николаевич! Меня звеньевой прислал! — тяжело дыша, сказал Вовка, без стука влетев в комнату.
Он нарочно начал со звеньевого. Строгий председатель не любил, когда колхозники без разрешения бригадира приходили в рабочее время в правление.
— Как траншея? — спросил Павел Николаевич.
— Роем… Только у нас Санька зубами заболел!
— Санька? Это… А-а! Агронома сын?
— Да! Воет волком!
— Перекупался?.. С непривычки и заболел! — Председатель хмуро посмотрел на Вовку. — Вы там не в траншее, а в Болотнянке целыми днями сидите! Знаю я тебя, рыболова! Ты первый заводила, насчет речки!
У Вовки разгорелись глаза: он вспомнил про щуку.
— Вчера в-во какая!.. — начал он и осекся.
— Проговорился! — с укором произнес председатель. — А ведь звеньевой наказывал, наверно, чтоб ни-ни! А?.. Сего дня к вечеру заеду на вашу ударную стройку. С метром приеду! Сам обмерю! За недодел — по спинам! Внял? Этим же метром! А он у меня стальной!
Вовка не отвечал — помаргивал белесыми ресницами и сопел конопатым носом. Он не очень-то боялся Павла Николаевича. Все в колхозе знали, что председатель хотя и строг, но справедлив и чуток, особенно к ребятам.
Павел Николаевич снял телефонную трубку и спросил:
— Зубы?
— Зубы! — подтвердил Вовка и придвинулся к столу. Председатель положил трубку обратно на рычаг, в упор посмотрел на Вовку и вкрадчиво сказал:
— Ты присядь… Отдохни… Может, раскладушечку принести?
Вовка отодвинулся, а Павел Николаевич показал на часы и внушительно произнес:
— Время-то рабочее! — И вдруг сердито крикнул, широко раскрыв совсем не злые глаза: — Футболь отсюда, пока цел!
— Про зубы не забудьте! — напомнил Вовка, выскакивая за дверь…
Санька не находил себе места. Он уже устал ругать деревню и теперь давал себе страшные клятвы, что никогда и ни за что не сунется больше в воду, что при первой возможности уедет обратно в город и будет жить обязательно рядом с зубным врачом. В ушах звенело и стреляло, и все же он услышал, как к дому подъехала какая-то машина. В надежде на чудо Санька выглянул в окно и увидел белый фургон с красным крестом на боковом стекле и всю восьмерку усачей.
Он вспомнил, что Вовка говорил про какую-то «летучку». Но тогда Санька не обратил внимания на его болтовню — больных всегда успокаивают. А теперь нельзя было не верить: перед домом стояла настоящая «Скорая помощь». «Свезут к врачу!» — с облегчением подумал Санька и пошел к двери.
На крыльце ребята подхватили его под руки. Вовка надул щеку и пробарабанил пальцами короткий марш. Гриша открыл заднюю дверцу машины. Санька поднялся по железной лесенке и очутился… в зубоврачебном кабинете. В фургоне стояла привинченная к полу бормашина. На стенах висели белые ящички с гнездами для инструментов и медикаментов. К кабине тянулись разноцветные электрические провода.
— Садись, мальчик! — услышал Санька и без колебаний сел в кресло.
Только сейчас он заметил тоненькую невысокую девушку в белом халате. «Не выдернуть ей! Замучает!» — ужаснулся он, но покорно раскрыл рот.
Мальчишки настороженно прислушивались снаружи к доносившимся звукам.
В деревнях эту машину называли «зубной летучкой». Она регулярно раз в месяц появлялась в каждой деревне, а иногда приезжала по срочному вызову. Хозяйничала в «летучке» Дина Юдина — молодая девушка, только, что окончившая институт. Первое время колхозники ей не доверяли, но очень скоро убедились, что у «врачихи» легкая рука, что она выдергивает зубы и ставит пломбы быстро и почти безболезненно.
В «летучке» было тихо, лишь металлически позвякивали инструменты. Вовка дотянулся до окна и попробовал заглянуть внутрь фургона. Но ничего не увидел через матовое стекло.
Прожужжала бормашина и тотчас умолкла. Из кабины выглянул шофер, посмотрел на мальчишек и спросил:
