Тайна черного ящика - [3]

– Ты чего губы кусаешь? – с грубоватым смущением спросил Севка. – Что? Совсем плохо?

Я покачала головой.

– Нет, Севыч, совсем не плохо, – ответила я, – особенно вот это…

Я показала на грустную морду собаки.

– Правда? – недоверчиво спросил Севка. – Знаешь, если понравилось, я тебя прошу – возьми в подарок! И давай – без разговоров и всяких там вежливых отказов! Если тебе нравится – бери! Хоть одна моя работа будет висеть не у меня дома… Для меня это лучше всякой похвалы, честное слово…

Пока я допивала пиво, Севка разыскал деревянную рамку, вырезал из ватмана свой этюд и закрепил на рамке. Он так радовался, делая мне этот подарок, что я просто не могла отказаться, хотя и понимала, что этот этюд – его первый успех, а может быть, и последний. И тут же решила, что эту собаку я и повешу в больнице у Григория Абрамовича. Об этом я Севке не сказала, но уверена, что, если бы стала с ним советоваться, он был бы только рад.

…Моя проблема с подарком была решена.

А в день своего юбилея Григорий Абрамович преподнес мне и всем своим друзьям сюрприз. Я обычно заходила к нему рано утром, до того как идти на работу в управление МЧС. Так собиралась сделать и в этот, наполненный пронзительным октябрьским солнцем день.

Сигнал телефона застал меня в ванной с зубной щеткой в руках.

– Алло! Кто это? – спросила я, недовольная ранним до бестактности звонком, и услышала в трубке знакомый и так давно не слышанный мной голос, с трудом выговаривающий мое имя:

– О-ля…

– Григорий Абрамович! – взвизгнула я от мгновенно охватившей меня радости, но сказать ничего больше не смогла, чувствовала – комок в горле не даст мне сказать в ответ ни слова.

– О-ля, – по слогам говорил мне Григорий Абрамович, а у меня уже и слезы по щекам ползли. – Ве-че-ром при-хо-ди…

Весь день я провела, как на иголках, не в силах дождаться, когда я наконец увижу своего бывшего командира и учителя не с застывшим парализованным лицом, а смотрящего именно на меня, мне в глаза своим таким знакомым взглядом – заботливым и укоризненным.

Эмчеэсовский красно-синий «уазик» у корпуса, в котором находилась палата Григория Абрамовича, меня несколько озадачил.

Игорек с Кавээном тоже собирались прийти, но они сказали, что зайдут позже, им нужно было оформить документы на одного странного типа, которого сняли только что с крыши тарасовского городского управления МВД. Он забрался на высоченный шпиль старинного здания, в котором располагалось управление, и требовал три бутылки пива «Балтика» четвертый номер, иначе он спрыгнет вниз. Высота там приличная, разбился бы в лепешку. Лейтенанты из управления попытались снять его сами, но мужчина начал нервничать и делать резкие движения на мокрой и скользкой после небольшого дождя крыше. Позвонили нам.

Игорек с Кавээном купили у нас в управлении «Балтику» в буфете, и мы поехали. Я думала, мне придется работать непосредственно по своей специальности – экстремального психолога: уговаривать этого шантажиста не прыгать, а слезть со шпиля, но мне не пришлось с ним даже словом обмолвиться. Все сделал Кавээн. Он поднялся на крышу к самому основанию шпиля, поговорил о чем-то с этим человеком и спустился опять к нам.

Оказалось, тот и в самом деле просто хочет пива и больше не требует ничего. Как только ему дадут спокойно выпить три бутылки на этом самом шпиле, он слезет сам, хотя Кавээн совершенно не представлял, как он сможет это сделать без нашей помощи.

С помощью длинного шеста мужчине передали сначала пиво, потом открывалку, потом приняли, одну за другой, пустые бутылки – кидать их вниз он постеснялся. Потом мужчина попытался слезть сам, чуть не сорвался и испугался. Он начал кричать, совсем как небезызвестный отец Федор: «Снимите меня отсюда!»

Кавээн с третьей попытки взобрался-таки к нему и, обвязав его веревкой, спустил вниз. Врач осмотрел его и посоветовал показать специалистам из известной в Тарасове клиники профессора Тулупова, крупного специалиста по душевным болезням.

Таким образом, Игорек с Кавээном никак не могли приехать к Григорию Абрамовичу на нашем «уазике», они сейчас были заняты.

«Кто бы это мог быть?» – ломала я голову, поднимаясь на второй этаж к палате Григория Абрамовича.

Знакомый бас помог мне найти ответ прежде, чем я открыла дверь. Конечно же! Этот голос мог принадлежать только генерал-майору МЧС Менделееву, заместителю Министра, старому другу Григория Абрамовича! Тому самому Менделееву, с которым мы совсем недавно пережили немало опасных и трудных минут сначала на дне Каспийского моря, а затем в Иране, в руках лейтенанта тайной полиции Мазаранда.

Я открыла дверь палаты и остановилась, пораженная открывшейся мне картиной.

Менделеев стоял у окна и открывал бутылку шампанского, а рядом с кроватью Григория Абрамовича стоял еще один его старый товарищ, тоже из Первых Спасателей, с которых вообще все МЧС начиналось, – генерал Чугунков, мой непосредственный начальник, руководитель министерской контрразведки и службы внутренней безопасности. Он держал в руках пустой бокал и смотрел, как очень симпатичная женщина лет сорока пяти, склонившись над Григорием Абрамовичем и выгнув спину, словно кошка, целует его в щеку.