Тайна чаек. Тайна красного прилива - [59]

— Вы слышите? Он вовсе не просит о помощи. Он кричит: алло! алло! Он — наш друг, Селеста. И он расскажет остальным, как хорошо с ним обошлись в «Сансет хауз».

Селеста медленно поднялась на ноги и остановилась, глядя на водный простор. А потом, не произнося ни слова, зашагала по лужайке.

— Куда вы идете? — крикнула ей вслед Тэфи.

— Спать ложиться, — бросила через плечо Селеста. — Чтобы приготовить для «Сансет хауз» хороший завтрак, надо сначала как следует выспаться.

Она что-то напевала себе под нос, и сквозь ночную тишь они расслышали — то была мелодия песенки «вояжеров».

Когда она скрылась из виду, Тэфи закружилась в радостном танце.

— Дэвид! Мы победили! Среброкрылый и мы.

В отеле между тем в комнате тети Марты погас свет, и Тэфи прекратила свой танец.

— Наверное, беседа закончилась, — заметил Дэвид.

Вдвоем, очень серьезные, они направились к веранде отеля. Несмотря на то, что в «Сансет хауз» не будет больше никаких неприятностей, и несмотря на то, что Селеста завтра вновь вернется на кухню, Тэфи вдруг почувствовала, что настроение у нее упало. Ведь оставались еще Генри и Донна. Невзирая ни на что, они ей нравились, и она понимала, что они попали в серьезную беду.

ГЛАВА 21 Тайне конец

Время было гораздо более позднее, чем то, до которого Тэфи обычно разрешали не ложиться, но она сможет наверстать упущенный сон утром. Она села в постели, подложила себе под спину подушку и стала наблюдать за своей матерью, сидевшей у окна.

Она немножко побаивалась, что мать прямиком отправится в постель и выключит свет, — ведь ей хотелось задать столько вопросов! Но мать сидела у окна с таким видом, словно не торопилась уходить.

— Почему Донна и Генри сделали это? — с надеждой в голосе начала Тэфи. — Как они могли?

Какое-то время миссис Сондерс молча смотрела на освещенный мерцающим светом звезд сад «Сансет хауз».

— Чтобы понять, как это случилось, — сказала она наконец, — придется вернуться немного назад. Бывали моменты, когда миссис Такерман чувствовала себя очень одинокой в «Сансет хауз». Постояльцы приезжали и уезжали, а близких друзей у нее не было. Вероятно, она говорила с Донной о нас, а также о тете Марте и о завещании задолго до того, как мы приехали на Макинау. Я думаю, она была уязвлена тем, что тетя Марта завещала отель племяннице, которую много лет не видела.

— Я думаю, будь я на месте Донны, мне бы тоже не понравился наш приезд сюда, — сказала Тэфи.

— Дело было не только в том, что ей не нравился наш приезд сюда. Я думаю, что, сама того не желая, или не вполне отдавая себе отчет в том, что она делает, миссис Такерман внушила Донне, что если ей придется из-за отсутствия денег отказаться от своей балетной карьеры, то виноваты в этом будем мы.

Тэфи вспомнила тот первый день, когда Донна во время ленча с таким жаром говорила о своем стремлении стать танцовщицей.

— Я уверена, что миссис Такерман никогда не имела в виду причинить нам вред. Я не верю, что она отдавала себе отчет в том, какие идеи она внушала своей дочери. Кроме того, Донна прислушивалась и к Селесте, а потому была готова возложить на нас вину за что угодно.

— Мне иногда казалось, что я ей нравлюсь, — грустно сказала Тэфи.

— Ты ей действительно нравишься, но внутри у нее творилась страшная неразбериха. Я не хочу этим сказать, что мы можем простить то, что она делала, но вообще-то в ней нет зловредности, так же как и в Генри. Воображение — вещь прекрасная, но его надо направлять в должную сторону, иначе оно доводит людей до беды.

«В этом есть что-то немного пугающее, — подумала Тэфи. — Ведь у меня тоже богатое воображение».

Но, раздумывая над этим, она сознавала, что она могла подчас делать глупости, как любая девочка или мальчик, но она никогда бы не стала пытаться причинить кому-либо вред. И она знала причину этого. Глядя через комнату на свою мать, она ощущала, как в груди ее нарастает теплая волна любви.

Миссис Сондерс продолжала свой рассказ.

— У Донны не было никакого определенного плана, хотя это она придумала, как Генри может напугать тебя в лесу. Потом разразилась буря, произошла эта история с чайкой, влетевшей в окно к сестрам Твиг. Когда она увидела, как сестры расстроились, она придумала, как напугать их настолько, чтобы заставить выехать из отеля. Для этого она заручилась помощью Генри.

— Но почему Генри захотел ей помогать? — спросила Тэфи. — Он же не мог ничего иметь против нас.

Миссис Сондерс вздохнула.

— У него было основание, которое в то время казалось ему достаточным, хотя, я думаю, теперь он понимает, насколько все это было неправильно. Однажды, когда на тетю Марту нашло одно из посещавших ее время от времени настроений, из-за которых она меняла свое отношение к людям, она решила не оказывать Генри денежной помощи в изучении медицины. Но тут вмешалась миссис Такерман и спасла ситуацию для Генри. Донна на этом сыграла. Она указала Генри на то, что теперь ему предоставляется возможность вознаградить ее мать за то, что она для него сделала.

— Я уверена, что он в душе не хотел этого делать, — быстро произнесла Тэфи.

— Я не думаю, чтобы ему хотелось, но ведь за ним никто не приглядывал, кроме Селесты, а у нее в голове было больше самых нелепых идей, чем у кого бы то ни было. Так или иначе, когда Донна сказала, что ей хотелось бы проникнуть в «птичью» комнату и посмотреть, чем бы там можно было воспользоваться, Генри сказал ей, где Селеста спрятала ключ после смерти тети Марты. Он отправился в «Пушечное ядро» и достал его, а вместо настоящего ключа положил другой.