Тайга шумит - [13]

— Михаил Александрович, — к Заневскому протиснулся ветврач, — что же это получается? На участке Зябликова ветеринар снял с работы двух заболевших лошадей, а они работают…

— Напишите рапорт, я наложу на Зябликова взыскание.

— Товарищ Заневский!..

— Товарищ директор!..

— Ой, люди добрые, что творится! — Скупищев, работая локтями, направился к выходу. — Пообедать человеку не дают, вот приспичило!

— Поневоле приспичит, когда три дня ходишь, а приема не добьешься. То занят, то уехал, то не принимает, то еще черт знает что!.. Товарищ директор! — прогремел басом вышедший из терпения клиент, протягивая над головами людей какую-то бумажку.

Скупищев тем временем прошел в свой кабинет и позвонил диспетчеру.

— Василь Васильич? — Скупищев тревожит… Здравствуйте, здравствуйте, дорогой!.. Выручайте! Нужно срочно отгрузить облтехбазе стройлес… Да-да. Подайте нам сверх нормы четыре вертушки… Что-о-о?

— А мою просьбу когда выполните? — говорит по телефону вагонный диспетчер. — Я ведь вас все время выручаю. Знаете же, какие простои вагонов под погрузкой в леспромхозе?

— Я начхоз, а не начальник погрузки! А насчет просьбы — на днях выполню. Что, что?.. Слово даю, Василь Васильевич!.. Значит, пришлете?.. Вот спасибо. Буду ждать.

«Все, как по маслу, идет, — засмеялся Скупищев. — Лес будет отгружен, а насчет просьбы — не знаю. Вряд ли Михаил Александрович даст ему лес для дома. Впрочем, это не мое дело. Сказать — скажу».

Скупищев вышел из кабинета. Заглянул в полуоткрытую дверь бухгалтерии, — там около бухгалтера стоял Леснов. Хотел, было, зайти и спросить, почему он не получает провод, но тут увидел директора.

«Он же на лесобиржу едет, — вспомнил начхоз. — Поеду и я!» — и поспешил за Заневским.

— Павел Владимирович, вы здесь? — раздался в дверях голос Зины Воложиной, — вас ищет Александр Родионович.

— Иду, — ответил Павел и, взяв накладные, заторопился к замполиту.

— Что это у вас? — спросил его Столетников, когда Павел вошел к нему в кабинет, держа в руках бумаги.

— Да так… провод выписал, — нехотя ответил Павел. Столетников снял с вешалки плащ, подошел к Леснову, глядя на накладные, которые Павел торопливо засовывал в карман.

— Покажите, — попросил замполит. Павел медлил, потом, волнуясь, протянул накладные, исподтишка наблюдая за лицом Столетникова. — Все-таки добились своего?! — улыбнулся замполит и одобрительно потряс Павла за плечи, возвращая бумаги.

— Молодец, — похвалил он. — А я был вчера на вашем лесоучастке и видел, как звено дорожных рабочих заготовляло столбы. Хотел спросить, зачем торопятся. Теперь ясно. Но-оо… не будет ли ущерба для работы?.. Михаил Александрович согласен?

Павел молчал. Он не смотрел на замполита. Лицо его покрылось густым румянцем.

— Директор ничего не знает, — тихо проговорил он.

— А кто разрешил выписать десять тысяч метров провода?

— Скупищев…

Столетников удивленно и в тоже время недоверчиво посмотрел на Леснова.

Павел, чувствуя на себе пристально-внимательный взгляд замполита, растерялся. Он даже испугался, что задуманное может сорваться.

Когда директор ему отказал в проводе, ссылаясь на более неотложные дела, Павел решил взять ответственность на себя, но телефонную линию провести. Если и поругают потом, — не велика беда. Главное, будет связь. И, не думая о последствиях, он смело воспользовался дерзкой мыслью — приписал в разрешении начхоза к тысяче еще один нуль.

— Я, Александр Родионович… мне Скупищев разрешил выписать тысячу, а я… прибавил…

— Так вы подделали?!

Столетников нахмурился, бросил на диван плащ, стал ходить по кабинету. Вынул папиросу, начал сильно мять ее. Оболочка разорвалась, табак просыпался, но он ничего не замечал.

— Рассказывайте, — потребовал он, — садитесь.

Лицо Павла из бледного стало багровым, потом снова побелело… Он глядел на замполита виновато, покаянно.

— Хотел провести линию, она необходима… вот и…

— И считаете это нормальным?

— Нет, конечно… не подумал об этом, — признался Павел.

— Эх ты-ы, мальчишка! — гневно сказал Столетников. Он еще раз прочитал накладные, потом разорвал их пополам, еще на двое, еще и выбросил в мусорницу. — Иди получи дубликат, а эти накладные я порвал… нечаянно. Понял? — выразительно закончил Александр, впервые назвав Павла на «ты».

14

Окончив десятилетку, Александр Столетников послал документы в художественную студию, но смерть отца расстроила планы, и он поступил на работу, чтобы содержать себя, сестру и больную мать. Вскоре сестра вышла замуж, а его призвали в армию — направили в военно-политическое училище.

Прошли два напряженных учебных года, а затем младший политрук Столетников выехал в часть, расположенную под Ленинградом.

Спустя месяц, он подыскал небольшую, но удобную квартиру и послал матери деньги на дорогу. А через несколько дней телеграфировал, чтобы не выезжала: причиной была финская война и отъезд его соединения на фронт.

За день до перемирия Александр получил тяжелое осколочное ранение. Восемь месяцев пролежал в ленинградском госпитале, потом месяц отдыхал в Махинд-жаурском санатории под Батуми. Новое назначение было в Смоленск, и туда, наконец, приехала к нему мать.