Тайфун - [19]

- Возможно, - согласилась Ольга. - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но ты же меня знаешь...

- Вот поэтому к этому вопросу больше возвращаться не будем, - заключил я, не сдержав неудовольствия.

- Хорошо, - согласилась Ольга.

А ещё через несколько дней она приехала поздно вечером, под хмельком. Я, разумеется, был обеспокоен и не мог не только уснуть, сидеть на одном месте. Потому поступок её воспринял, как открытый вызов к скандалу. Но о чем можно говорить с нетрезвой женщиной? Еле сдерживая себя, ушел в другую комнату, постелил себе на диване и промаялся всю ночь в невеселых думах. А утром, когда пора было идти на службу, она ещё спала. Я будить не стал. Вечером - в этот день в Хабаровск она не ездила - мы поговорили. Собственно, разговора, который я предполагал, не получилось: Ольга, едва я переступил порог, попросила прощения. Сказала, что случайно встретилась со школьной подругой и та пригласила её в гости. Вот, мол, и весь её проступок. Я поверил, не стал расспрашивать, что за подружка, где живет и работает, тем более не интересовался гендиректором "Дальрыбпушнины". Но когда жена исчезла, на третий день я посетил эту фирму. Познакомился с гендиректором. Действительно это оказался симпатичный, респектабельный мужчина. Ольгу он помнил и признался откровенно, что она понравилась ему и внешностью, и эрудицией - для престижа фирмы это немаловажно, - и он предложил ей должность секретарши. Ольга сказала, что подумает, и больше не появлялась. Не верить ему у меня не было оснований и предпринимать что-либо я не стал - не было ни времени, ни желания. Да и её записка, как говорится, ставила все точки над "и". Вот, собственно, и все, что я могу рассказать. Меня, конечно, смущают босоножки на ногах покойной - у Ольги были точно такие же, мы заказывали их у известного на все Сочи мастера, дядюшки Сатико, как называли его знакомые. Босоножки действительные оригинальные: с сеточкой-паутинкой, с тонким каблучком и золотистым ободком у носка. Но не одна же она заказывала.

- Где родилась ваша жена и в какой школе училась? - спросил Врабий. Подруга в Хабаровске - это уже кое-что. Постараемся её разыскать. Коль они вместе выпивали, то могли и секретами поделиться.

- Родилась Ольга в Смоленске. Жила и училась там до девятого класса. Потом родители её переехали в Мурманск. Там она закончила десятилетку, поступила в пединститут. Училась на первом курсе, когда родители умерли. Близких родственников у неё не было, жить стало трудно. Тут приглядел её сосед-милиционер и сделал предложение. Она дала согласие. Кстати, полтора месяца спустя, как я привез её в гарнизон, он приезжал сюда. Предлагал Ольге вернуться и обещал никогда больше не поднимать на неё руку. Она не согласилась... Не мог ли он приехать снова?

- Нет, - твердо возразил следователь. - Эту версию мы уже прокрутили. Капитан милиции Калашников в ноябре месяце никуда не выезжал, и Ольга к нему не возвращалась.

- Что же касается сверстницы-подруги, я, к сожалению, ничего о ней не спросил и из Смоленска она или из Мурманска не знаю. Да, откровенно говоря, сомневаюсь, что это была школьная подруга. Вероятнее всего, школьный или студенческий друг. Так я предполагаю ещё вот почему. Последний автобус от нас в Хабаровск уходит в восемнадцать часов. Позже уехать непросто - либо на случайной попутке, что очень проблематично, либо на такси, если заказать заранее. Рассчитывать на то, что кто-то приедет из города, все равно, что ждать у моря погоды. Да и денег у Ольги было не густо. А что она уехала после восемнадцати, я узнал на второй день из разговора с Вероникой: Ольга звонила ей около девятнадцати. Правда, об отъезде не обмолвилась и словом.

- Кстати, о Веронике, жене Соболевского. Насколько мне известно, именно вы привезли её в гарнизон. Расскажите как это произошло.

И Владимир, понимая, что его благородный поступок в данной ситуации усугубляет подозрения, все же подробно рассказал о дорожном знакомстве и причине, побудившей взять девушку под свою опеку.

Все, о чем поведал Родионов, ни на йоту не вызвало у Врабия сомнения. Но то, что подполковник мог какие-то моменты подзабыть или преднамеренно упустить, обойти стороной, следователь тоже не исключал. Возникали законные вопросы: почему так доверчиво девушка согласилась ехать на квартиру к незнакомому человеку, как отнеслась Ольга к такому явлению, не ревновал ли Соболевский свою молодую жену к её опекуну? Никто на эти вопросы не мог дать вразумительны ответов. А Родионов не так глуп, чтобы признаться в интимных связях с Вероникой, если они и были. А исключить этого следователь никак не мог: оба молодые, красивые, и что испытывали друг к другу симпатию - яснее ясного.

- Скажите, только откровенно, жена не ревновала вас к Веронике? спросил следователь.

- Разумеется, вначале она была шокирована: муж привозит из отпуска красивую девушку. И объяснение мое поначалу восприняла с недоверием. Но через несколько дней убедилась в порядочности и честности девушки и они стали подругами.

- К сожалению, и в дружбе бывают свои нюансы, - заметил Врабий. Ольга могла сделать вид, что поверила в ваши чистые отношения, но, заподозрив обман и убедившись в этом, решила покинуть вас...