Татуировка - [38]

Они вышли из каморки и, отступив от нее еще на несколько шагов, занялись обменом.

— Внимательно следите за моими руками, — попросил мужчина и показал свои деньги. — Я их пересчитываю, чтобы вы были спокойны. Видели? Получается даже на десять рублей больше, но леший с ней, со сдачей.

— Нет-нет, я сдачу найду! — проговорила Агния.

— Теперь покажите ваши доллары. Вы извините, мне тут недавно подсунули фальшивые, и жена так меня изругала!

— У меня настоящие! — смущенно отвела Агния подозрения.

— Я вам верю, но, знаете, «доверяй да проверяй!» — Улыбаясь, мужчина взял ее купюру и на вытянутой руке протянул к свету. — Что-то не вижу полоску, — сказал он озабоченно.

И тут рядом возник человек в добротном кожаном пальто.

Он и сам выглядел добротно — высокий, широкоплечий, солидный.

— Марш в обменный пункт, здесь вам нечего делать! — прикрикнул он.

— Извините, мы сейчас уходим… — начала было Агния.

— Я кому сказал: марш в обменный пункт! — Человек крикнул на них так грозно, как кричат обычно взрослые на расшалившихся подростков.

— Ладно, не везет так не везет, куплю в другом месте, — сказал интеллигент, вернул Агнии доллары и стал подниматься по лестнице наверх, к вокзалу.

Агния тоже хотела было пойти за ним, но скользнула взглядом в сторону тупичка и с радостью обнаружила, что касса обмена снова открылась. Она даже хотела крикнуть своему неудачливому обменщику, но того уже на ступенях не было.

По-прежнему держа паспорт вместе со стодолларовой купюрой, Агния побыстрей подошла к окошку обменника.

— Пожалуйста, все сто долларов.

К ее удивлению, кассирша даже не притронулась к ее паспорту.

— Возьмите свои деньги и посмотрите, что вы мне суете. Надо быть внимательней, женщина!

— Я сую вам сто долларов, — в тон ей ответила Агния. — Это вам надо быть внимательней. И к тому же вежливей.

— Посмотрите! — насмешливо проговорила кассирша. — Я вам говорю: посмотрите!

Агния недоуменно вытащила свой паспорт вместе с деньгами назад. И тут только разглядела, что вместо стодолларовой купюры она предлагала обменять один доллар. Но ведь несколько минут назад У нее в руках были самые настоящие сто долларов! Сколько раз она сама говорила о том, что никогда ни при каких обстоятельствах нельзя менять валюту вот так, у незнакомых людей. И попалась сама.

Надеясь догнать мошенника, который только притворялся интеллигентом, она выскочила из обменника в подземный переход и около ступеней наткнулась на того самого солидного человека в добротном кожаном пальто.

— Что, надрали? — спросил он добродушно. — Я же предупреждал: идите к обменнику.

— А куда он пошел, вы не знаете?

— Тот мужичок-то? Да вроде бы туда. — Человек показывал явно в другую сторону. Но, увидев на ее лице сомнение, поправился: — А может, и сюда. Я за всяким жульем наблюдать не уполномочен, женщина.

И только тогда она сообразила, что этот якобы важный тип вовсе никакой не сотрудник милиции, а работает в паре с тем, который так артистично притворялся растерянным интеллигентом. Но схватить его за руку, доказать, что он преступник, — невозможно. И, может быть, девица в обменнике тоже в их компании — по тайному сигналу закрывает кассу, а потом сразу открывает. Хотя достаточно поставить несколько скрытых камер, а переодетым сотрудникам исполнять роль жертв, и можно эту шайку поймать.

С такой сладкой мечтой — пожаловаться брату, чтобы его коллеги их отловили, она и вернулась на вокзал. До встречи в издательстве оставалось больше трех часов. Мысль о парикмахерской казалась теперь нелепой фантазией. Оставшихся Денег ей едва хватало на дорогу и платный туалет. И даже о еде или Третьяковке было уже нечего думать. И уж тем более о театре.

Агния поднялась на второй этаж в зал ожидания. Нашла свободное место с соседками поприличнее и села, с трудом удерживая слезы. Как глупо для нее начался этот долгожданный столичный день!

И все же сидеть в полном бездействии три часа Агния не могла. Надо было хоть что-нибудь предпринять. И тут взгляд ее уперся в несколько телефонных автоматов, которые были прикреплены к стене в зале ожидания. Точно такие под прозрачными козырьками висели на улицах Петербурга. И она постоянно пользовалась ими — у нее и сейчас была с собой карточка, на которой оставалось единиц триста.

Не очень веря в удачу, Агния поднялась и пошла читать текст, закрепленный около телефонов. Все верно — она могла звонить здесь по петербургской карточке. По крайней мере, излить свое горе у нее получится.

Собственный домашний телефон, естественно, не отвечал. Но и на работе мужа не оказалось. У него же библиотечный день! — вспомнила Агния. Получалось, что и пожаловаться было некому. Не звонить же в родную газету! И тогда она набрала служебный номер брата. Нечего ему просиживать брюки в своей прокуратуре!

УТРЕННИЙ ЗВОНОК СЕСТРИЦЫ

В те дни, когда в Гуманитарном университете у Елены Штопиной была утренняя пара, она поднималась совсем рано. Чак Норрис Второй, крутя обрубком хвоста, метался по квартире от кухни к спальне и не мог осмыслить происходящего: почему хозяин продолжает полеживать в постели, когда у хозяйки так вкусно пахнет жареным хлебцем. Ткнувшись в лицо Дмитрия влажным носом и наскоро лизнув его в щеку, он мчался на кухню в надежде, что и ему что-нибудь перепадет от хозяйкиного завтрака, а оттуда стремительно возвращался в спальню.