Татуировка - [2]

— Наверное, на ее спину направлен проектор! — сказала Сильви, придвигаясь ближе к бордовому бархатному канату вроде тех, что можно встретить в старомодных кинотеатрах.

Макгрегор подумал, что это самый элегантный предмет обстановки на всей ярмарке, но он не давал подойти к расписной девушке ближе чем на два с половиной метра. На золотой цепочке висел знак-предупреждение — любой, кто перелезет через веревку или под нее подлезет, будет наказан. Макгрегор встал прямо за женщиной и поводил в воздухе руками, пытаясь обнаружить луч прожектора, источника движущихся картинок.

На спине у девушки в этот момент разыгрывалась целая сценка: по не тронутой цивилизацией реке плыли в каноэ мужчина и мальчик. Трепетали на легком ветру осины, плакучая ива купала в воде пряди своих ветвей. Макгрегор перегнулся через канат и увидел, как под гладью реки играет рыба — стайки пятнистой форели и усатые сомы. Много лет он уже не бывал на рыбалке и не садился в каноэ, хотя в детстве они с отцом проводили на реке почти все летние выходные. Отец любил бывать на природе и всякий раз сокрушался, увидев мусор, зацепившийся за корягу, или грязное кострище на песчаной косе. Тем временем голубоглазый, темноволосый мальчик на татуировке обернулся, и Макгрегор оторопело узнал знакомое лицо. Не может быть! Не может быть, чтобы это был он. А круглолицый человек с волосами, присыпанными сединой — не его ли это отец? О, как он скучал по отцу! А с берега, кажется, машет мама… Существует ли альтернативная вселенная, в которой его родители живы и могут дать ему совет?

Пихнув его локтем, Сильви показала на пару уток, садившихся на воду, и Макгрегор помотал головой, чтобы избавиться от этой дурацкой мысли. Как в балаганную иллюзию могла попасть его жизнь? Через несколько месяцев последствия его решений выведут Макгрегора на дорогу, по которой он и не собирался идти. Он стал президентом отцовской компании! Он скоро женится на умной, красивой, успешной женщине! Когда ему было столько лет, сколько мальчику в каноэ, Макгрегор мечтал стать астронавтом, исследовать иные планеты, может, даже другие вселенные. Но это были глупые мечты, учитывая, что с третьего класса у него начало портиться зрение; у астронавтов, как и у пилотов, зрение должно быть идеальным.

— Поразительно! — воскликнула сияющая Сильви.

Макгрегору нравился ее восторг — он боялся, что надоедает ей своими меланхолическими воспоминаниями о родителях или раздумьями о свойствах шарикоподшипников. Сегодня, например, по дороге на ярмарку он объяснял Сильви, как можно уменьшить трение и продлить долговечность оборудования, если улучшить качество обработки поверхности и использовать новые типы покрытий.

— Смотри-ка, оно меняется, — сказала Сильви.

Спина девушки вздрогнула, и они увидели, как из-за поворота показался поезд, влекомый старомодным паровозом. Состав проехал мимо рощицы, за которой на склоне холма паслись олени.

Поезд пыхтел по мосту над рекой, а Макгрегор заметил, что на лопатке у девушки влюбленная пара устроила пикник, угощаясь куриными ножками и картофельным салатом.

— Может, это мы с тобой, — сказал Макгрегор.

— Мы выглядим очень счастливыми и красивыми, — игриво ответила Сильви.

Судя по тому как она взяла его под руку и вздохнула, Сильви решила, что пора идти дальше. Макгрегору же хотелось остаться, понять, как получаются и меняются картинки. Ведь они не были похожи на кино. Во-первых, движение было медленным, все сценки были идеально выписаны, до мельчайших деталей, и сменяли друг друга постепенно. При этом какое-то время каждая клетка кожи расписной девушки, видимо, отображала и предыдущее изображение — реку, и последующее — поезд, а потом полностью переключалась на поезд и окружающий его пейзаж. Макгрегор не мог отделаться от мысли, что картинки двигались по воле девушки. Он смотрел, как мужчина и женщина на покрывале для пикника отодвинулись друг от друга. Их лица помрачнели. Женщина что-то сердито говорила, а мужчина становился все грустнее. О чем они спорят? Он схватил руку Сильви и прижал ее к сердцу. О чем можно спорить в таком изумительно вырисованном мире?

Все время, пока Макгрегор и Сильви наблюдали за сценками на спине девушки, сама она не отрывалась от блокнота. Макгрегор несколько раз пытался рассмотреть, что девушка пишет, но всякий раз, как он вытягивал шею, чтобы заглянуть через плечо или под руку, она немного сдвигалась (специально?) и загораживала блокнот. Зато, двигаясь вдоль бархатного каната, он увидел, как вдруг, без предупреждения, она заплакала. Слезы струились по ее щекам, но рука, держащая ручку, не переставала двигаться.

Макгрегор на пару шагов отступил от каната.

— Бедняжка, — сказал он Сильвии. — Тяжело, наверное, работать в таком балагане.

— Зато у нее есть работа, — сказала Сильви. — Я занималась с такими девочками, когда была в скаутах.

— С такими девочками?

— Девочками, лишенными должного воспитания, — прошептала Сильви ему на ухо. — Работа позволяет им обрести внутренний стержень, смысл существования.

Макгрегор кивнул. Сильви сама несколько лет была герл-скаутом, потом вызвалась в вожатые, а теперь входит в местный скаутский совет директоров. О людях она заботилась ничуть не меньше, чем о дебете и кредите в гроссбухах «Подшипников Макгрегора».