ТАСС не уполномочен заявить… - [2]
Когда после болезни умер официальный муж — генерал, тетку стали теснить генеральские детки. Катерина была у любвеобильного вояки третьей по счету женой. Вообще-то, такую особу трудно было потеснить. Но сдаваться обстоятельствам жизни решительная женщина не собиралась. Тут и подвернулся один вдовец — генерал по дачному поселку. Она и раньше его знала, но только он был еще тогда не вдовец, а она — не вдова. Вот так и стала она во второй раз генеральшей, когда ей было под шестьдесят. С ее-то шестью классами недоучки.
До Ларисиного детского слуха долетали какие-то шумные истории, происходившие с теткой, но тогда многое было ей непонятно. И став взрослой, она любила уединиться с родственницей на даче и всегда просила рассказать какую-нибудь историю из ее бурной молодости и пяти официальных замужеств.
— Да что я… Ты мне лучше про своих хахалев расскажи, — говорила тетка Катерина, — мне вот что интересно. Небось, прынца на белом коне ждешь? Ох, и тягомотное это дело, Ларка. Можешь и не дождаться… Как любила говаривать моя деревенская прабабка Варвара: «Стреляй в ястреба, стреляй в ворона — достреляешься до ясного сокола»…
— Ну, и много ты воронья настреляла, пока до своего первого генерала добралась? — усмехается Лариса.
— Да тебе легко лыбиться, министерской дочке и белоручке, всё тебе готовенькое на тарелочке досталось. Как и заучихе твоей, — тетка недовольно поморщилась.
Под «заучихой» подразумевалась, конечно же, ее мать — учительница, а по-родственному — нелюбимая невестка, братова жена.
— За братиком моим, как у Христа за пазухой. Грамотные вы все, ученые… А с меня чего было взять — я баба простая, деревенская…
— Ага, «мужем битая, врагами стреляная», как в том кино, — сиронизоровала племянница.
— Смейся, смейся… Хотя, — тут тетка Катерина воровато оглянулась на дверь, словно, за ней могла притаиться строгая «заучиха» и накостылять ей за крамольные разговоры с дочерью. — А вот как раз с бабы всегда и есть чего взять. Понимаешь? Я, вот чего хочу тебе сказать… Чтобы продвинуться в этой жизни, Ларка, мужикам надо… давать. А давать — значит беременеть… Природа нас так неудачно состряпала.
— Ну, тетка… Ну, тетка Катерина, сокрушалась на такую откровенность родственницы племянница. — Что уж так мрачно-то? Сегодня медицина в этом вопросе далеко шагнула…
— Да ладно, таблетками на все случаи жизни не напасешься, — она махнула рукой. — Это я тебе говорю, как баба, у которой было 23 аборта. Да еще каких — «в живую», без обезболивания…
Лариса на какое-то время просто оцепенела.
— Ну, и ясное дело, почему я бездетная осталась, — какая-то тень лишь на секунду мелькнула на теткином лице. — Нелегкую жизнь я прожила, — сказала она как бы в свое оправдание.
Грустить — была явно не теткина стихия. Она пристально посмотрела на племянницу, сидящую в плетенном дачном кресле.
— Всё диетничаешь? Ох, тоща, ох, тоща… Одни маслы торчат. Да пойми ты: мужики гладких баб любят, справных…
— Таких, как ты? — сказала Лариса, иронично окинув взглядом габаритную теткину фигуру. — Скажи еще, что хорошего человека должно быть много.
Тетка встала с мягкого дивана, поправляя на себе цветастое платье, и картинно выпятила свою большую грудь вперед.
— Да, помню я, помню, что у тебя «десятый номер», — рассмеялась племянница. — А живот торчит, не мешало б подтянуть…
— Что ты, что ты, — замахала руками на Ларису тетка. — Живот для женщины — такая же гордость, что и грудь. Потому что женщина без живота… — тетка чуть призадумалась, — женщина без живота, что клумба без цветов, — выдала она с гордостью.
Лариса залилась смехам, запрокинув голову на спинку плетеного кресла.
— А чего ты щеришься? — невозмутимо парировала крупногабаритная генеральша. — Сама, небось, лифики на поролоне покупаешь, чтоб сиськи свои увеличить? Да откуда они возьмутся-то при такой худобе… Нагуляй мясца хоть чуток, — посоветовала она миролюбиво и искренне, уверенная в непогрешимости своей правоты.
Лариса тетку любила и отдавала ей должное. Что-то было во всех этих ее прибауточках и сравнениях. Какая-то грубая жизненная правота и сила. Понятно, «университетов» генеральша не кончала, и вряд ли прочитала за свою жизнь пару-тройку книжек.
«А, ведь, и правда, — рассуждала про себя современная и образованная Лариса, — именно через постель бабье устраивает себе и карьеру, и личную жизнь, и прочие блага»…
А про свою личную жизнь племянница генеральши и министерская дочка в одном лице всё чаще стала задумываться. Она уже достаточно накуролесила и погуляла, чтоб было о чем вспомнить на закате дней.
Лариса четко, женским своим нутром с недавнего времени вдруг стала ощущать, что ей хочется прибиться к какой-то уютной и надежной гавани. Любая женщина однажды приходит к этому пониманию. Кто-то раньше, кто-то позже. Но всё равно — приходит. Для Ларисы Паллнны этот рубеж был достигнут в тридцать лет. Она, словно, вдруг остановилась на пропускном пункте перед шлагбаумом, куда не пропускали одиночек без соответствующего штампа в паспорте.
Но помимо этого, такого понятного ей ощущения, было еще какое-то: будоражаще раздражающее и мутное. Что-то такое витало в воздухе. И оно вселяло тревогу, потому что интуитивно молодая женщина понимала, что вся эта происходящая муть вокруг, в конечном счете, посягалась и на ее личное, сокровенное. И так не вовремя. Так некстати.
В книге пять повестей. Автору близка «женская тема». Поэтому она и рассказывает о разных женских судьбах.«Миром правят чувства» — считает героиня одной из повестей. И, конечно же, она права. Разве могут быть женские истории без любви? Даже, если они относят нас к тому времени, о котором кто-то сказал, что в нашей стране «ни любви, ни секса» тогда не было…О том, как выйти замуж за дипломата, могла бы поведать москвичка Мила. Но…Цветок любви не цветет в мире, сотканном из меркантильности. А капризная птица по имени счастье ускользает из рук, и погоня за ней бессмысленна.Рассказанное читателю — это не только женские истории.
Популярный современный венгерский драматург — автор пьесы «Проснись и пой», сценария к известному фильму «История моей глупости» — предстает перед советскими читателями как прозаик. В книге три повести, объединенные темой театра: «Роль» — о судьбе актера в обстановке хортистского режима в Венгрии; «История моей глупости» — непритязательный на первый взгляд, но глубокий по своей сути рассказ актрисы о ее театральной карьере и семейной жизни (одноименный фильм с талантливой венгерской актрисой Евой Рутткаи в главной роли шел на советских экранах) и, наконец, «Был однажды такой театр» — автобиографическое повествование об актере, по недоразумению попавшем в лагерь для военнопленных в дни взятия Советской Армией Будапешта и организовавшем там антивоенный театр.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На самом деле, я НЕ знаю, как тебе помочь. И надо ли помогать вообще. Поэтому просто читай — посмеемся вместе. Тут нет рецептов, советов и откровений. Текст не претендует на трансформацию личности читателя. Это просто забавная повесть о человеке, которому пришлось нелегко. Стало ли ему по итогу лучше, не понял даже сам автор. Если ты нырнул в какие-нибудь эзотерические практики — читай. Если ты ни во что подобное не веришь — тем более читай. Или НЕ читай.
Макс жил безмятежной жизнью домашнего пса. Но внезапно оказался брошенным в трущобах. Его спасительницей и надеждой стала одноглазая собака по имени Рана. Они были знакомы раньше, в прошлых жизнях. Вместе совершили зло, которому нет прощения. И теперь раз за разом эти двое встречаются, чтобы полюбить друг друга и погибнуть от руки таинственной женщины. Так же как ее жертвы, она возрождается снова и снова. Вот только ведет ее по жизни не любовь, а слепая ненависть и невыносимая боль утраты. Но похоже, в этот раз что-то пошло не так… Неужели нескончаемый цикл страданий удастся наконец прервать?
Анжелика живет налегке, готовая в любой момент сорваться с места и уехать. Есть только одно место на земле, где она чувствует себя как дома, – в тихом саду среди ульев и их обитателей. Здесь, обволакиваемая тихой вибраций пчелиных крыльев и ароматом цветов, она по-настоящему счастлива и свободна. Анжелика умеет общаться с пчелами на их языке и знает все их секреты. Этот дар она переняла от женщины, заменившей ей мать. Девушка может подобрать для любого человека особенный, подходящий только ему состав мёда.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.