Тарковские. Осколки зеркала - [116]

Первый брак Александра Карловича

Пятилетний срок ссылки Александра Карловича истек в 1892 году, и весной он возвращается в Елисаветград, где его с нетерпением ждали сестра и верная невеста, дочь елисаветградского купца Александра Андреевна Сорокина.

Она не могла оставить своего немощного и слепого отца и поехать за женихом в Сибирь. Восемь лет она ждала его, тосковала и только в письмах говорила с ним.

И вот, наконец, радостная встреча. Проехав через всю Сибирь и Россию, Александр Карлович на родине. Молодые люди торопятся соединиться, и 24 апреля 1892 года состоялось их бракосочетание. Они живут на Александровской улице в доме, принадлежащем Сорокиной. Сведений об их совместной жизни у меня нет, я могу только предположить, что этот выстраданный и проверенный многолетней разлукой союз был счастливым. Тем более что в 1894 году Александра Андреевна подарила мужу дочь, которую назвали Леониллой. Дома ее звали Лёней.

В 1897 или 98-м году, когда Александр Карлович уже работал в Елисаветградском Городском Общественном банке, Александра Андреевна умирает.

Вот уж поистине несчастная судьба у нашего дедушки! Когда он был ребенком, умерла старшая сестра, Евгения Титаренко, потом в 1872-м в один день от холеры умирают мать и отец, в 1882 году от скоротечной чахотки сгорает любимая сестра Надежда, заменявшая ему мать.

Теперь, после тюрьмы и ссылки, когда, казалось, он обрел наконец покой и семейное счастье, Александр Карлович лишается горячо любимой жены и остается тридцатипятилетним вдовцом с маленькой дочкой на руках.

Свое горе Александр Карлович выплакивает в стихах:

Сбрось свой тяжелый покров,

Друг мой, и встань из могилы,

Я согрею тебя, о друг милый,

В сердце моем не погасла любовь.

Горе забудем и счастье найдем,

Солнце блеснет и развеются тучи.

Встань же, туда мы пойдем,

Где все светлее и скорби не жгучи.

В холоде гроба подруга моя

Спит непробудно, призыва не слышит;

Нет, не дождаться мне, видно, ея!

Грудь тяжелее лишь дышит.

Не будем строго судить эти несовершенные стихи, они не предназначались для печати, а вылились из-под пера дедушки в тяжкие минуты одиночества. «Можно уйти от обстоятельств, дел, отношений, людей, – писал он, – но невозможно иногда уйти от самого себя. Быть же с самим собой – составляет порой невыносимую муку». «Смерть жены вышибла меня из позиции, грызущая тоска заполнила меня…»

Работа в банке стала повседневным ярмом, журналистская деятельность не приносила удовлетворения. «Цензура свирепствовала», – писал Александр Карлович. Одесские газеты, в которых он сотрудничал, «производили в его статьях вандальские опустошения». Руки у него совсем опустились.

Единственным утешением в его жизни была дочка Лёнечка.

Мое дитя! Ты зорькой ясной

Мне светишь в тьме ночной;

Растешь ты лилией прекрасной

Среди травы густой.

Мое дитя! С тобой одни мы

Остались жизнь делить,

Судьбою-мачехой гонимы,

В любви мы будем жить.

Мое дитя! В минуту горя

Ко мне на грудь прильни;

Устанешь ведь ты, с жизнью споря, –

Усни, дитя, усни!

Мое дитя! Слаба, мала ты,

Цветочек полевой!

Тебя, любовию богатый,

Я загражу собой.

Пройдет несколько лет, и судьба отца и дочери счастливо изменится. В их жизнь войдет Мария Даниловна Рачковская, вторая жена Александра Карловича, наша с Андреем будущая бабушка.

Сестры Рачковские

Мария Даниловна Рачковская приезжает в Елисаветград из Дубоссар Тираспольского уезда 4 ноября 1894 года. К тому времени она уже одиннадцать лет проработала учительницей в Кишиневе, Григорополе и Дубоссарах.

В Елисаветграде она продолжает учительствовать, сначала в частном училище Лемден, затем в Пушкинском училище, а в последние годы перед замужеством – в воскресной школе. Только беременность прервала ее учительскую работу.

Живет Мария Даниловна сначала одна, но позже, в 1900 году, из Кишинева приезжает ее сестра Ольга с сыном Геней (Евгением) Рачковским. (Она только что разошлась с Горжевским, своим первым мужем, и была на него в такой обиде, что дала сыну свою фамилию.)

В 1901 году Ольга Даниловна снова выходит замуж – за подполковника артиллерии Александра Васильевича Гусева, замечательного в своем роде человека, известного всему городу.

Женившись, Гусев снимает квартиру на Верхне-Донской улице в доме Фреймана. Его свояченица, Мария Даниловна, занимает в его квартире одну комнату.

Видимо, Александр Карлович Тарковский познакомился сначала с Александром Васильевичем, а тот представил его своей жене и свояченице.

Александру Карловичу в то время было около сорока лет. Он вдовел уже шестой год и, как видно из его писем, страдал от одиночества.

Клуб, который он посещал, чтобы убить время за карточной игрой, не мог заменить ему семейного уюта, а немногочисленные знакомые – подругу жизни, способную создать семью и наладить его повседневный быт.

В начале 1902 года, когда Александр Карлович начал ухаживать за Марией Даниловной Рачковской, ей было тридцать пять лет, возраст, когда барышни уже считались старыми девами. Но это не пугало его, напротив, ему импонировало, что Мария Даниловна была труженицей и имела за плечами достаточно суровый жизненный опыт.

Три сестры Рачковские – Ольга, Мария, Александра – рано остались без матери. Надежда Федоровна, урожденная Кончаковская