Тарен странник - [3]
Даллбен, тяжело покряхтывая, приковылял во двор. Рядом с ним, высоко держа факел, шел Колл. Серое утро наложило на лицо Даллбена тень бесконечной усталости. Колл выглядел озабоченным. Лицо старого воина, озаренное светом факела, было хмурым. Тарен обнял их, и ему показалось, что его любовь к ним обоим никогда не была так велика, как в этот миг расставания.
Гурджи, сгорбившись, уже сидел верхом на пони. На плече его висела потертая кожаная сумка с неисчерпаемым запасом еды. Взяв только меч и отделанный серебром древний рог, который дала ему при прощании Эйлонви, Тарен вскочил на нетерпеливо бьющего копытом Мелинласа. Он принуждал себя не оглядываться, не желая длить печаль последних мгновений.
Два путника молча ехали вперед до тех пор, пока солнце не поднялось высоко над округлыми, окаймленными деревьями вершинами холмов. Тарен углубился в свои мысли. Гурджи тихо ехал рысью за ним, то и дело запуская руку в кожаную сумку и вытаскивая полную горсть еды, которую с удовольствием поглощал Когда они остановились у реки, чтобы напоить коней, Гурджи соскочил с седла и подошел к Тарену
– Верный Гурджи, – вкрадчиво начал он, – покорно следует за добрым хозяином. О да! И спешкой и побежкой. Но куда лежит этот путь? К благородному лорду Гвидиону в Каер Датил? Гурджи очень хочет увидеть высокие золотые башни и большие столы, полные чавки и хрумтявки.
– Я тоже хотел бы увидеть Гвидиона, – ответил Тарен. – Но до этого нам предстоит еще долго скитаться. Даллбен сказал мне, что принц Гвидион и король Матх ничего не знают о моем происхождении.
– Тогда добрый хозяин отправится в королевство Ффлевддура Пламенного? – с надеждой спросил Гурджи. – О да, да! Смелый бард встретит нас весёлыми треньками и бреньками!
Тарен улыбнулся, но снова покачал головой.
– Нет, друг мой, ни в Каер Датил, ни в королевство Ффлевддура мы не поедем, – он устремил взгляд на запад, – Я долго думал об этом и понял, что есть только одно место, где я могу найти то, что ищу. – он помолчал и добавил: — Болота Морвы.
При этих его словах Гурджи посерел. Челюсть его задрожала, зубы выбили мелкую дробь. Он хлопнул себя по голове лохматыми руками и, словно бы подавившись воздухом, закашлялся и захрипел.
– Нет, нет! – завопил Гурджи, – Опасности затаились в злых Болотах! Смелый, но осторожный Гурджи боится за свою бедную слабую голову! Он не хочет возвращаться туда! Ужасные колдуньи превратят его в жабу с ее прыгами и дрыгами! О, страшная Ордду! Жуткая Орвен! И Оргох, о, самая худшая из них!
– И все же я хочу встретиться с ними снова, – твердо сказал Тарен — Ордду, Орвен и Оргох, кто бы они ни были на самом деле, обладают могуществом не меньшим, чем Даллбен. А возможно, и более могущественны, чем он. От них не скрыто ничего, все тайны ведомы им. Они, только они знают правду. Разве не может быть, – в голосе его зазвенела надежда, – не может разве быть, что родители мои благородного происхождения? И по каким-то тайным соображениям они оставили меня на воспитание Даллбену?
– Но добрый хозяин уже благороден! – вскричал Гурджи. – Благородный, щедрый и прекрасный для маленького простого Гурджи. Не надо спрашивать колдуний!
– Я говорю о благородной крови, – ответил Тарен, улыбаясь наивности Гурджи. – Если Даллбен не может мне сказать, то вдруг Ордду скажет? Захочет ли она, этого я не знаю, – тише добавил он. – Но я должен попытаться!
Гурджи пробирала крупная дрожь. Тарену стало жалко его.
– Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня своей бедной слабой головой, – сказал он, – Ты найдешь укромное местечко на краю Болот и будешь ждать меня там.
– Нет, нет, – застонал Гурджи. Он так жалко моргал, и голос его упал почти до шепота, – Верный Гурджи пойдет вместе с хозяином, как обещал.
Они вновь оседлали коней и двинулись в путь Спустя несколько дней они достигли Великой Аврен, перешли её вброд и устремились на запад вдоль зеленых склонов высокого берега реки. Потом они повернули на север, с неохотой покидая дышащую свежестью реку и углубляясь в дикую равнину. Тарен видел, как Гурджи все больше мрачнеет и глаза его наполняются тревогой. Он и сам был обеспокоен не меньше, но шага не замедлял и с дороги не сворачивал. Чем ближе они подступали к Болотам, тем сильнее одолевали его сомнения. План, казавшийся таким разумным и выполнимым в Каер Даллбен, теперь представлялся ему опрометчивой и опасной затеей. В иные моменты Тарен даже сознавался себе, что если бы Гурджи повернул своего пони и устремился обратно домой, он бы с удовольствием последовал его примеру.
Прошел еще один день путешествия, и перед ними раскинулись Болота, голые, бесцветные, отвратительные, словно весна сюда и не наведывалась. Вид и стойкий гнилостный запах Болот, неподвижность затянутых коричневой ряской луж наполнили Тарена отвращением. Раскисший торф смачно чавкал и жадно всасывал копыта Мелинласа. За спиной боязливо фыркал маленький пони. Приказав Гурджи держаться поближе и не отклоняться ни вправо, ни влево, Тарен осторожно направлял коня в заросли высоких тростников. Здесь почва была упругой, и он старался не заступать за кромку твердой земли, продвигаясь у самого края топей.
