— Ты вернулся? — спросила Лиз.
— Всегда начеку.
— Чем ты занимаешься?
— Экспериментирую, — ответил он. — Ищу пределы бессознательного.
— Мне сказали, что ты демонстративно покинул больницу.
— Они больше ничего не могли сделать для меня.
Она осторожно засмеялась, чтобы не поперхнуться.
— Что он сказал? — спросил Харри.
— Бьярне Мёллер? Что в Осло идет дождь, будто наступила ранняя весна. В остальном все по-старому, просил передать привет. Все рады, довольны, и обе стороны вздыхают с облегчением. Начальник департамента Торхус был здесь с цветами и спрашивал о тебе. Просил тебя поздравить.
— Что сказал Мёллер? — повторил Харри.
Лиз вздохнула.
— Ну хорошо, я передала ему твою информацию, и он ее проверил.
— И что?
— Ты ведь знаешь, насколько маловероятно, что Брекке имел отношение к тому изнасилованию, верно?
— Да.
Она услышала, как Харри с шипением затянулся.
— Наверное, тебе надо забыть об этом деле, Харри.
— Почему?
— Бывшая любовница Брекке даже не поняла вопросов. Она бросила его, потому что решила, что он зануда, и только. И… — Она сделала вдох. — И кроме того, его не было в Осло, когда это случилось с твоей сестрой.
Лиз пыталась понять, как он воспринял ее слова.
— Мне жаль, — проговорила она и услышала, как упала сигарета и резиновый каблук раздавил ее на каменном полу.
— Хорошо, я просто хотел узнать, как у тебя дела, — сказал он.
Ножка стула скрипнула по полу.
— Харри?
— Я здесь.
— Только об одном прошу тебя. Возвращайся, обещаешь? Не оставайся там.
Она услышала, как он вздохнул.
— Я вернусь, — сказал он бесцветным голосом, словно повторяя надоевший припев.
Он смотрел, как в одинокой полоске света, пробившейся вниз через щель в досках над ними, танцует пыль. Рубашка тесно обхватила тело, словно до смерти напуганная женщина, по губам струился пот, вонь поднималась от земляного пола и вызывала тошноту. Но потом он получил трубку, рука держала иглу, замазывала отверстие черной смолой, тихо держала трубку прямо над пламенем, и контуры снова стали смягчаться. После второй затяжки перед ним появились они: Ивар Лёкен, Джим Лав, Хильде Мольнес. После третьей пришли все остальные. Кроме одного человека.
Харри втянул дым в легкие, задержав дыхание, так долго, что чуть не лопнул, и тогда пришла она. Она стояла в дверях на веранде, освещенная солнцем. Два шага, и вот она уже парит в воздухе, легко вытянувшись в мягкую карандашную линию, тихо-тихо, словно целуя, разбивает водную гладь и уходит все глубже и глубже под воду, пока волны не сомкнутся над ней. Остаются лишь легкие пузырьки на поверхности да вода ударяется о край бассейна. И снова тихо, в зеленоватой воде вновь отражается небо, словно никто в нее никогда не нырял. Он затянулся в последний раз, лег на бамбуковую циновку, закрыл глаза. И тогда до него донесся легкий всплеск от руки, рассекающей воду.
