Танкисты - [55]

Автоматчики попятились, стали расползаться в разные стороны, обстреливая каждый кустик, за которым мог прятаться русский. Они резонно опасались, что танк, который стрелял, вдруг начнет двигаться на них. Но они ошиблись. За стрельбой и автоматными очередями они не услышали звука приближающегося танка. Из-за леса на полной скорости вылетела краснозвездная «тридцатьчетверка» с заметным номером 077 на башне.

Русский танк сделал остановку, звонко выстрелила его 76-мм пушка – снаряд угодил в задний подбитый танк. Немецкая машина тут же загорелась, вспыхнула огромным факелом. Пулемет русского танка заработал, расстреливая немецких автоматчиков в поле. Еще один пулемет начал бить из подбитого танка. Автоматчики попали в огневые клещи и попятились, стали отползать, потом побежали. Офицер, размахивающий пистолетом, упал в траву и остался лежать, неестественно подогнув ногу и вывернув шею.

– Наши! – орал во весь голос Коля Бочкин, высунувшись по пояс из верхнего люка немецкого танка. – Ура! Наши!

Глава 8

Остановив машину метрах в пятидесяти от подбитых танков, водитель повернул голову к майору и посмотрел вопросительно. Штанге как будто очнулся. Он открыл дверь и решительно вышел на пыльную дорогу. Лейтенант Вигман уже ждал его возле танков.

– Ну, что здесь произошло? – спросил майор, обходя и рассматривая уложенных в ряд на обочине дороги убитых немецких солдат. Тел было много. Два десятка солдат лежали вдоль дороги, один в белом поварском переднике. Последним в ряду мертвых тел лежал молодой обер-лейтенант с голубыми глазами, смотревшими удивленно и с какой-то скорбью в русское небо.

– Вот, господин майор, – показал Вигман на солдата, – это обер-ефрейтор Трампе. Он был свидетелем этого боя. Командир и унтер-офицер погибли, Трампе остался старшим по званию.

– Что здесь случилось? – Майор посмотрел в веснушчатое лицо солдата с рыжими ресницами вокруг бледно-серых напряженных глаз.

Этот ефрейтор в армии служит уже лет шесть или восемь, подумал майор. Ветеран почти, а смотрит напряженно. Видать, попадать в такие переплеты еще не приходилось. Да. Это не Франция и не Бельгия! Не в первый раз уже Штанге видит такие глаза у солдат, а иногда и у офицеров вермахта. Многие шокированы сопротивлением русских, огромными расстояниями, которые просто не укладываются в головах европейцев. Дикие просто расстояния. И абсолютно непонятное и упорное сопротивление русских. Так волчица дерется за свое логово, за выводок. Они что, так любят свою страну, эти русские солдаты? А что она им дала такого, чтобы за нее так умирать? Непонятно.

– Нас подняли по тревоге, господин майор, – начал говорить ефрейтор. – Погрузили в машины, прислали нам в помощь для усиления два танка. Кто-то видел русских солдат в тридцати километрах к северу отсюда, и нас послали туда. Но когда мы проезжали этой дорогой, то увидели эти два грузовика. У заднего был прострелен пулеметными очередями тент на кузове, и никого вокруг. Только вон те подбитые несколько дней назад танки. Наши и русские. Наш командир что-то заподозрил. Он послал солдат обойти все вокруг. И они нашли за кустами тела. Восемь тел, господин майор.

– Вот эти? – показал перчаткой Штанге на первую группу убитых у дороги.

– Так точно, господин майор. Они были убиты совсем недавно. Тела только-только начали коченеть. Мы развернулись для прочесывания в сторону поля, где стояли подбитые танки. Нашему обер-лейтенанту показалось, что русские должны быть там, оттуда обстрелян был грузовик и пробит его тент. И он не ошибся, прими Господи его душу.

– Там были русские? – Штанге посмотрел в поле, где еще ходили немецкие солдаты, осматривая сгоревшие и подбитые машины.

– Так точно. Они обстреляли нас. Убили ефрейтора Либо, ранили Венцеля. Мы стали стрелять. Командир не стал поворачивать танки, развернул лишь башни и стал прикрывать нас пулеметами, а тут… Это страшно было. Никто не ожидал. Они стали стрелять из нашего подбитого танка. Вон того, второго слева. И с первого выстрела подбили один из наших танков. Потом они повредили второй танк, и он не смог развернуться. Он загорелся, господин майор. Мы хотели обойти русских, мы могли забросать их гранатами, хотя у нас и не было противотанковых.

– Так точно стрелять? Да еще из чужого танка. – Майор покачал головой и посмотрел на Вигмана. – Стреляли опытные танкисты, лейтенант, это совершенно точно. А что было потом, ефрейтор?

– Потом вон оттуда, из-за леса, выехал русский танк. Совершенно исправный. Он был не из этих, что тут стоят. Мы даже подумали, что русские прорвали фронт под Смоленском и их танки вышли южнее Минска. Но танк был один. Он выстрелил и снова попал в наш танк. Потом он выстрелил осколочным снарядом. И бил его пулемет. Мы отошли к лесу. Кто остался в живых, господин майор.

– Это понятно, ефрейтор. Вы голыми руками остановить русский танк не смогли бы. А что было потом? Вы видели тех русских, что стреляли в вас из танка с поля?

– Нет, господин майор. Я видел только, что они сели в грузовик, который стоял позади танков, и уехали вместе с русским танком, который напал на нас.