Танкисты - [22]

К вечеру, когда стало темнеть, батальон остановился в небольшом селе, рассредоточив танки на опушке леса и среди строений. Соколов очень удивился, когда его вызвали в штаб корпуса на совещание. Взводные командиры обычно на такие мероприятия не вызывались: им ставил задачу командир роты, а тот получал приказы от батальонного командира. Когда Алексей вошел в большой дом, у входа в который еще виднелась покосившаяся фанерная табличка «Сельсовет», то его сразу дернул за рукав Заболодько и оттянул в сторону, к бревенчатой стене. У стола, покрытого зеленой суконной скатертью, стояли командир корпуса и командиры полков. Генерал Тарханов водил указкой по расстеленной на столе карте, рассказывая о ситуации, сложившейся в районе действия войск корпуса. Молодой командир покосился на графики на стенах сельсовета, на кривые роста сельскохозяйственного производства. Да, сколько всего теперь порушено, разорено. А ведь передовой был колхоз, судя по результатам и графикам. Но тут он прислушался к тому, что говорит генерал. Предположения лейтенанта оправдались, что у их корпуса сил оставалось очень мало. Потери последних боев привели к тому, что в соединении не осталось ни одной полнокровной воинской части. Полки по численному составу приближались уже к численности батальонов. Артиллерия была почти вся уничтожена, огромные потери были в танках. Множество машин и тягачей вышли из строя и были оставлены в ходе отступлений. Значительная часть хозяйства корпуса теперь была на конной тяге. А перед генералом, как оказалось, командование поставило еще и очень серьезную задачу, как перед полноценным корпусом полного состава.

– Чтобы задержать продвижение немецких войск и выиграть время для организации обороны, – говорил Тарханов, – командование фронтом приняло решение силами 20-й армии нанести контрудар между Витебском и Оршей в районе города Сенно. На острие удара 5-м и 7-м механизированными корпусами. Мы входим в прорыв с другими частями и развиваем успех, расширяя прорыв и закрепляясь на новых, утвержденных рубежах обороны. Всего планируется ввести в бой до 1300 танков.

«Вот оно что, – догадался Соколов. – Если учесть, что танков в корпусе осталось очень мало, нам будет поставлена особая задача, а может, и нас придадут другим корпусам, чтобы таранить немецкую оборону. Значит, ударим и погоним! Здорово! Вот почему вызвали и меня… Хотя других командиров танковых взводов здесь нет». Вскоре Алексей понял, как он сильно ошибался. И почему его вызвали в штаб корпуса под самый конец совещания.

Тарханов отпустил командиров и попросил остаться капитана Заболодько и младшего лейтенанта Соколова. Алексей с удивлением увидел, что в комнате остались еще два офицера, которых он до этого в корпусе не видел. Коренастый широкоплечий полковник с глубоким шрамом на виске и невысокий худощавый майор с колючими внимательными глазами. Все офицеры вышли, оставшиеся почему-то как один посмотрели на Соколова, отчего тот почувствовал себя не совсем уютно со своим одиноким кубиком в петлице. Не так часто ему приходилось общаться со старшими офицерами и даже генералами.

– Значит, это и есть ваш Соколов? – спросил полковник, откровенно разглядывая танкиста с ног до головы. – Молод, мальчишка совсем.

– Младший лейтенант Соколов, – вдруг заговорил Заболодько, – обладает незаменимым опытом боев взводом в отрыве от основных сил. Успешных боев. Он молод, но решителен, смел, обладает необходимыми знаниями тактики в части маневра в современном бою. Находчив, хорошо знает матчасть, прошел обучение в танковой школе на всех типах танков. Хорошо знает все преимущества и недостатки немецкой бронетехники.

Алексей слушал с удивлением и даже, забывшись, стал крутить головой, глядя то на одного офицера, то на другого. Когда комбат закончил, следом за ним вставил свое мнение и командир корпуса.

– Я видел результаты его боя в отрыве от основных сил, – вздохнул он. – Умелый командир. Добавьте к этому еще и его знание немецкого языка. Один из наших лучших молодых командиров. Комсомолец. Политически грамотен.

То, что добавил Терехов, Соколову не понравилось. Когда начинают заводить разговоры о политической грамотности, обычно все сводится или к какой-то проверке по линии НКВД в результате чьего-то рапорта на тебя, или… Вообще Алексей чувствовал себя как конь на базарном торге. Все стоят вокруг него, обсуждают его масть и стать, торгуются. А он один молчит и не знает, чего ждать для себя лично.

– Хорошо, – наконец кивнул полковник со шрамом. – У меня возражений нет. Хотя все же я предложил бы поискать командира с бо`льшим опытом и постарше возрастом.

– Вам возраст нужен или результат? – нахмурился Тарханов.

– Командир корпуса прав, – добавил майор. – Нам нужен прежде всего результат, прежде всего успех. Я не возражаю против кандидатуры младшего лейтенанта.

– Хорошо. – Генерал кивнул Соколову, чтобы тот подошел ближе к столу, и достал из папки другую карту, сложенную в несколько раз. – Теперь слушай, Соколов, для чего мы тебя пригласили. Эти товарищи – представители штаба фронта. Полковник Горбунов и майор Сорокин.