Танки в Зимней войне - [47]

».

По данным командиров 245-го стрелкового полка, уничтожили финскую противотанковую пушку именно танки КВ. Выдержка из журнала боевых действий полка за 25 февраля 1940 года:

…Задача полка овладеть поселком Хонканиеми. В 14.00 после получасовой артподготовки полк начал наступление. Танки, предшествуемые саперами, двинулись вперед. Танки КВ уничтожили противотанковую пушку. Танки Т-28 и Т-26 двинулись вперед, пехота пошла за ними. К 21.00, сломив сопротивление противника, полк вышел на окраину поселка и занял район обороны по северной окраине поселка Хонканиеми.

В оперсводке финской Карельской армии за тот же день отмечается:

14-мм противотанковые ружья не пробивают танки типа Т-26 (очевидно, речь идет об экранированных танках. — Примеч. авт.).

25-мм французские противотанковые пушки не пробивают 33-тонные танки (скорее всего, речь идет о КВ. — Примеч. авт.).

Ситуация в районе полустанка Хонканиеми стала столь угрожающей, что вечером 25 февраля командующий 2-м Армейским корпусом генерал-лейтенант Эквист подчинил 23-й дивизии 3-й егерский батальон и 4-ю бронетанковую роту Танкового батальона. Эти резервы должны были контратакой восстановить положение и отбросить прорвавшиеся советские части. Результатом финской контратаки стал единственный танковый бой Зимней войны.

В 22.15 25 февраля финские егеря и танкисты получили приказ перейти в наступление утром 26 февраля и уничтожить прорвавшуюся пехоту противника в районе полустанка Хонканиеми и дачного поселка западнее железной дороги. Командование обещало артподготовку силами трех дивизионов. При успехе наступления в бой должны были вступить еще два батальона 67-го пехотного полка.

3-й егерский батальон был переброшен на грузовиках в Хепонотко и вышел на исходные позиции после лыжного марша к 04.00 утра 26 февраля.

4-я танковая рота лейтенанта Хейнонена совершила ночной марш с железнодорожной станции Кархусуо и прибыла на исходные на полчаса позже егерей. Во время марша 5 танков роты вышли из строя из-за отказов двигателей (расследование по горячим следам установило, что в бензине была вода, которая замерзла в карбюраторах). В результате на исходные позиции прибыло только 8 танков. Атака должна была начаться в 05.00, то есть для организации взаимодействия у егерей и танкистов было около получаса. Вдобавок сразу же по прибытии на исходный рубеж сломалось еще два танка. В результате план наступления был такой: 2-я и 3-я егерские роты наносили основной удар при поддержке четырех «Виккерсов», 1-я егерская рота с двумя «Виккерсами» прикрывала их левый фланг.

Установить связь с артиллерией не удалось, и время наступления перенесли на 06.15. Артиллеристы даже не удосужились прислать на передовую артиллерийского разведчика, и в результате финская артиллерия накрыла исходные своих же егерей и танкистов. «Казалось, что на исходных лес был поднят в воздух, и все заволокло дымом и пылью». 30 человек было убито и ранено. Роты начали отходить, и все взаимодействие пришлось увязывать снова. Танки пошли в бой только в 07.15, а егеря присоединились к атаке чуть позже. «Виккерсы» медленно и с большим трудом преодолели заснеженное поле (глубина снега была около метра), перевалили через насыпь железной дороги и сразу напоролись на несколько Т-26 35-й легкотанковой бригады. Это приехали на рекогносцировку местности командиры рот 112-го отдельного танкового батальона бригады. Огонь по «Виккерсам» вели танки командиров рот Кулабухова, Старкова и Архипова. Финские танкисты заметили, что егеря за ними не пошли, и были вынуждены вернуться за ними к полотну железной дороги. Затем финские танкисты снова пошли в атаку. На этот раз их встретили уже две роты танков Т-26 из 35-й легкотанковой бригады. Четыре победы на свой счет записал капитан Архипов Василий Федорович, позднее дважды Герой Советского Союза. Всего финны потеряли пять танков.

Сержант Миккола, экипаж танка № 648:

…В двухстах метрах за полотном железной дороги сразу обнаружились русаки, я заметил палатку, в которую мы послали один фугасный снаряд. Оттуда вывалилось до хрена русаков, которые вроде бы хотели сдаться, так как начали поднимать руки перед нашим танком. Однако наш автоматчик сразу с ними разделался, низкорослые русаки схватились за животы, попадали на снег и остались там лежать. Тут я заметил два русских танка совсем рядом с моим, о чем сразу сообщил младшему сержанту Линкохака. Наша башня начала поворачиваться, как всегда, медленно, и я думаю, что хоть Линкохака по ним из пушки и стрелял, но не попал. Мы шли на первой передаче, так что скорость тоже не была помехой.

Я видел, что у русских танков работают моторы, так как за ними поднимался дым. В один из танков как раз пытались забраться два танкиста, но остались лежать убитыми на броне, благодаря нашему автоматчику.

У нас начался, конечно, горький спор о том, кто в экипаже главный. Я отдавал какие угодно команды, так как мне нужно было взять русский танк на прицел, и поэтому мехвод несколько раз поворачивал танк как мне было нужно, но русский танк было видно все равно плохо. Вокруг кишели русаки, какой-то другой русский танк обошел нас с тыла и всадил нам в башню бронебойный снаряд. Болванка пробила башню, пролетела между мной и Линкохака на уровне плеч и разбила пушку.