Танки оживали вновь - [62]

Капитан Непомнящий, хотя и без удовольствия, по все же хорошо готовился к занятиям и проводил их на довольно высоком методическом уровне. И через пару недель он заметил, что положение постепенно выправляется. Личный состав, получив за это время некоторую подготовку в демонтажных и монтажных работах, реже обращался к Непомнящему за советами, уменьшилось количество переделок, сократились сроки ремонтных работ. Наметился нормальный ритм в работе.

Да и сам Непомнящий почувствовал себя увереннее. У него появилась даже новая форма «наказания». Если у кого-нибудь что-то не получалось, он отправлял ремонтника «на учебу» к главному инженеру. Школу главного инженера проходили не только новички, по и все, кто по незнанию в чем-либо провинился при ремонте техники.

Уже позднее, встречаясь с капитаном Непомнящим, я услышал от него одобрительные отзывы о своевременной помощи командования, заставившего его, как он говорил, подучиться. Ему напомнили, что прежде всего он должен благодарить своих коммунистов и комсомольцев, которые и нам, штабникам, подсказали, с чего надо было начинать исправление неполадок.

ГЛАВА VIII. В БОЕВЫХ ПОРЯДКАХ

По старой дороге. — Разработка плана. — Выборгская операция. — Доблесть танкистов. — Вслед за наступающими. — Рождение подвижной танковой группы. — Просчеты в расчетах. — По бездорожью. — Где взять горючее? — Снова вперед.

Наши войска отбросили врага от Ленинграда далеко на запад, а с севера над городом по-прежнему нависала угроза. Противник находился в сорока — пятидесяти километрах от города.

Было известно, что в течение 1941–1943 годов немецко-финское командование восстановило на Карельском перешейке и в Карелии разрушенные во время войны 1939–1940 годов укрепления линии Маннергейма. На перешейке противник сосредоточил карельскую группу войск, насчитывающую семь пехотных дивизий (2, 3, 4, 10, 15, 18 и 19-я), одну бронетанковую (всего до 100 тысяч солдат и офицеров, 700 орудий и минометов). Кроме того, в межозерном районе действовала оперативная группа «Олонец» в составе четырех дивизий: 5, 7, 8 и 11-я (свыше 76 тысяч солдат и офицеров, 580 орудий и минометов). До трех пехотных бригад было развернуто на медвежьегорском направлении, что составляло свыше 54 тысяч солдат и офицеров, 300 орудий и минометов.

Всего, таким образом, от побережья Финского залива до озера Среднее Куйто противник имел 14 пехотных и одну бронетанковую дивизии, три пехотные, одну кавалерийскую и две бригады береговой обороны, а также отдельные части, что составляло примерно около 230 тысяч солдат и офицеров, 1660 орудий и минометов.

Войска Ленинградского и Карельского фронтов превосходили противника по численности, но надо было прорывать мощные оборонительные укрепления, особенно на направлении главного удара советских войск — на Карельском перешейке, а это создавало дополнительные трудности.

Теперь нам известно, что по замыслу Ставки разгром противника на Карельском перешейке намечалось осуществить в ходе Выборгской операции, которая слагалась из наступления войск на Карельском перешейке и действий сил Краснознаменного Балтийского флота. По плану Военного совета Ленинградского фронта главный удар наносился в Приморском районе на Кивенаппа, вдоль железной и шоссейной дорог Белоостров — Выборг, вспомогательный — вдоль Ладожского озера.

Командование Ленинградского фронта тщательно готовило операцию на выборгском направлении, проводило переброску крупных сил, в том числе и бронетанковых, с юго-западной части фронта на Карельский перешеек.

После разгрома гитлеровцев южнее и западнее Ленинграда танкисты ремонтировали машины, сколачивали экипажи, решали отдельные боевые задачи. Для них перегруппировка означала как бы возвращение в исходное положение, которое они занимали перед прорывом блокады. Смысл этого маневра не все, конечно, знали, однако каждый выполнял порученное дело с полной отдачей сил. Особенно большая нагрузка выпала на штабы.

Впервые оказавшись в группе разработки плана обеспечения перегруппировки бронетанковых войск с юго-запада на Карельский перешеек, я близко познакомился с работой офицеров-операторов, которые, как мне думалось, занимались мелочными, никому не нужными расчетами, графиками, рисованием множества карт, их переделыванием, звонками в части вроде по пустячным вопросам, таким, как: «Длина моста в пункте «Н»?», «Глубина ручья?», «Как погода?» и прочее. Но это мнение было глубоко ошибочным. В комнате операторов шел уже бой, хотя в это время на нашем участке фронта наметилось затишье. На картах, исполненных разноцветными карандашами, графиках, таблицах и множестве других документов было зафиксировано расположение десятков тысяч людей, сотен танков, машин, запасов, состояние дорог, способы передвижения, отдых, учеба, рубежи развертывания, наконец, динамика боя на различных его этапах.

Оператору нельзя ошибаться, ибо любая его недоработка, упущение, неточно рассчитанная, хотя и красиво вычерченная красная стрела на карте может оказаться роковой. Войска могут понести неоправданные потери в людях и технике и не добиться решающего успеха. Операторы, привлеченные к разработке плана, офицеры служб штаба бронетанковых войск фронта во главе с начальником штаба полковником Н. А. Полевым понимали всю ответственность возложенного на них задания, тщательно готовили расчеты, глубоко и полно разрабатывали необходимые документы.