Танго Один - [15]

ПМ захохотал.

— ...но тогда тебе придется меня убить, — договорил он, потряхивая головой на каждом слове.

Уоррен выставил правую руку на манер пистолета и сделал вид, что стреляет подростку в грудь.

— Будь осторожнее, ПМ.

— Ты тоже, Банни. — ПМ продолжал смеяться.

Уоррен направился в сторону шоссе. Он шел, погрузившись в свои мысли. Его все еще злило поведение констебля, и он размышлял, стал бы тот вести себя иначе, если бы знал, что Уоррен тоже полицейский. Возможно, он был бы повежливее, думал Уоррен, даже пошутил бы, но в целом это не повлияло бы на его мнение. Констебль мог скрыть презрение, но оно все равно осталось бы при нем. Цвет кожи, несмотря на форму, предопределил бы его отношение к Уоррену.

А вот для ПМ, напротив, все дело было в форме, а не в цвете кожи Уоррена. Если бы он узнал, что Клифф — офицер полиции, обошлось бы без болтовни и подколов. Остался бы просто враждебный взгляд и непроницаемое лицо. Такие, как он, замыкались при проявлении власти — власти белых.

Уоррен так углубился в свои размышления, что потерял основную мысль.

Он вздохнул. Работать в СП ему хотелось, поскольку Уоррен верил, что сможет что-либо изменить. Но Лэтэм прав: он сделает больше, играя по правилам своего окружения, нежели пытаясь соответствовать стандартам государственной системы. Нацепив форму, он станет уязвимее. И все же: сумеет ли он сделать карьеру, околачиваясь возле таких парней, как ПМ, выдавая себя за одного из них, чтобы в результате предать их?

Уоррен чувствовал себя в ловушке. И чем больше пытался разобраться в своих чувствах, тем сильнее запутывался. Пока он сидел напротив Лэтэма в офисе, все казалось предельно простым. Но на улицах Харлсдена то, о чем говорил старший офицер, выглядело менее привлекательно. Это означало жить во лжи. В предательстве. Другое дело — быть офицером полиции, частью команды, работать с коллегами, на которых можно положиться, решать общие проблемы. Мы против них. Но Лэтэму надо, чтобы он стал одним из них.

Уоррен покачал головой. Нет, Лэтэму вовсе не это требовалось. Он хотел, чтобы Уоррен, отправляясь неизвестно куда, стал частью преступного мира, чтобы потом предать его. Одинокий волк.

* * *

Джеми Фуллертон бросил костюм на кровать, снял рубашку, галстук и начал отжиматься. Он ровно и глубоко дышал, делая перерыв через каждые десять упражнений.

Вдруг в дверь позвонили. Фуллертон замер, удерживая торс параллельно полу. От напряжения руки задрожали. Он нахмурился, соображая, кто бы это мог быть. Потом быстро вскочил на ноги, натянул брюки, застегнул ремень. Набросив рубашку, направился к двери, на ходу застегивая пуговицы.

Человек, стоявший за дверью, был почти на голову ниже Фуллертона. Редкие волосы, квадратный подбородок и тонкие неулыбчивые губы. На плече висела сумка от лэптопа.

— Джеми Фуллертон? — спросил мужчина.

— Возможно, — ответил Фуллертон.

Мужчина протянул правую руку:

— Грег Хэтуэй. Вы ждали меня.

Фуллертон протянул руку. Посетитель ответил слабым пожатием, пальцы едва прикоснулись к ладони Фуллертона, словно малейший физический контакт доставлял ему неприятные ощущения. Фуллертон крепко сжал руку Хэтуэя и почувствовал удовлетворение, когда тот попытался выдернуть ладонь. Он еще раз стиснул руку гостя, прежде чем ослабить хватку.

— Входите, — пригласил Фуллертон Хэтуэя.

Он отступил в сторону и улыбнулся, увидев, как Хэтуэй потирает правую руку о джинсы. С правой ногой вошедшего было что-то не так, он с трудом передвигал ее.

— Вы разве не собираетесь показать мне какое-нибудь удостоверение? — спросил Фуллертон, закрывая дверь и провожая Хэтуэя в гостиную.

Хэтуэй поставил чемоданчик на кофейный столик, бросил взгляд на книги, заполнявшие полки в гостиной, и только потом повернулся к Фуллертону.

— Вас зовут Джеймс Роберт Фуллертон, вы родились пятнадцатого апреля двадцать шесть лет назад, ваши родители Эрик и Сильвия, отец покончил жизнь самоубийством после того, как в результате ряда неудачных вложений потерял большую часть семейного состояния, мать поместили в психиатрическую больницу близ Эдинбурга.

Фуллертон попытался сглотнуть. Во рту пересохло, и, казалось, язык увеличился раза в два. Тогда он зашелся долгим кашлем.

— Достаточно или продолжить? — поинтересовался Хэтуэй.

Фуллертон кивнул.

— Вы не похожи на человека при исполнении служебных обязанностей.

— Вы тоже. В том-то и смысл. Черный с двумя кусочками сахара.

Фуллертон поднял брови:

— Простите?

— Вы же собираетесь предложить мне кофе? Черный с двумя кусочками сахара.

— Хорошо, — кивнул Фуллертон.

Только на кухне, набирая воду в чайник, он понял, как быстро Хэтуэй взял ситуацию под контроль. Мужчина был физически слабее Фуллертона, лет на десять старше, ни поведением, ни внешним видом не напоминал Лэтэма. Однако под мягкой внешностью скрывалась твердость, свидетельствующая о привычке подчинять себе людей.

Несколько минут спустя Фуллертон вернулся в гостиную с двумя кружками кофе на подносе. Хэтуэй включил лэптоп и сидел на диване, стуча по клавишам. Правую ногу он вытянул под столиком, словно в таком положении она причиняла ему меньше беспокойства. Модем Хэтуэй подключил к розетке у окна.