Танго дьявола - [62]

— Урожай Фламель? — спросила она у владельца таверны, обменявшись с ним поцелуями.

— Улучшенный с момента последней встречи. Я провел дистилляцию с помощью Эфира, — сообщил он, подмигнув ей.

Он наполнил стакан через кран в дне бочки. Роберта попробовала вино, подмигнула в ответ и с раскрасневшимися щеками присоединилась к Роземонду и Ванденбергу, которые вели оживленный спор с муниципом.

— Мисс Моргенстерн. — Старик поклонился ей. — Слышал, что вы покидаете Криминальный отдел?

— Новость о моей отставке уже дошла до вас?

— Вы не просто кто-то. А господин Фулд еще несколько дней остается одним из моих пятнадцати министров. Должен признать, что пользуюсь этим, чтобы устроить ему тяжелую жизнь. Конечно, с административной точки зрения. — Он пожал плечами. — Честное слово, мне непонятен ваш уход. И заранее благодарен своему министру безопасности, что он наконец отсылает меня к частным заботам.

— Вы еще можете выиграть выборы, — сказал Ванденберг.

— Я, безусловно, пройду первый тур. А потом? — Ректор колледжа молчал. — Поверьте, служить городу, вновь познавшему ненависть и нетерпимость, малоприятная перспектива. Кстати, вино меня преображает, а вас? Мне действительно кажется, что я попал в средневековый Париж. Меня восхищают эти путешествия, не требующие перемещений. Этот запах навоза… Чтобы поверить в истинность, недостает только чумы и холеры.

— Прекрасно сказано, — пробурчала колдунья.

На площади появилось с десяток кабриолетов.

Из них выпрыгнули милиционеры в штатском и заняли ключевые позиции на улице Парижа, пока головной кабриолет продолжал двигаться к буфету. На заднем сиденье восседали Фулд и Мартино — один сиял улыбкой, второй был явно не в себе. Муницип поспешил проглотить содержимое стакана и скривился. Но не из-за вина.

— Простите меня. Обязанности муниципа.

Он пошел навстречу министру безопасности.

— Это было предусмотрено программой? — проворчала колдунья, наблюдая, как они жмут друг другу руки.

— Не думаю, — ответил Роземонд.

Ванденберг протиснулся между ними.

— Нам хотелось бы с вами поговорить. Мы — это я, Аматас, Эльзеар и наши ученики. По поводу метчиков. Вы правы. Надо что-то делать.

Роберта едва не ответила, что уже ушла из Криминального отдела. Но вспомнила, что по-прежнему является членом Колледжа колдуний.

— Если хотите, — ответила она.

— В зале игры в мяч, — вполголоса сказал Роземонд. — Там будет спокойнее.

— Прекрасно. Через час на улице Мехико, — подтвердила Роберта.

Отто Ванденберг покинул их.

— Похоже, шевеление началось, — прокомментировал Роземонд, провожая взглядом старого ректора, который назначал тайную встречу заговорщикам. И вдруг напрягся. — Королева.

Роберта впервые видела ее. Властительница судеб цыганской колонии шла от дома с пони. Она была одета в простое сари из золотистого шелка, которое оставляло открытым одно плечо. Матовая кожа лица, черные волосы и синие глаза, которые ловили свет, как озера светлой воды.

Она направилась к муниципу и поздоровалась с ним. Потом вместе с муниципом присоединилась к Моргенстерн и Роземонду. Фулд шел позади. Мартино отошел в сторону и пил вино, стараясь не встречаться взглядом с колдуньей.

— Ваше величество, — поклонился профессор истории.

Королева цыган воплощала Богемию, древнюю Испанию, Индию и Персию «Тысяча и одной Ночи». Она обладала грациозностью древних принцесс, воспоминание о которых хранили цветные миниатюры и легенды.

— Реконструкция — настоящая удача, — поздравил ее Роземонд.

— Да. И вы помогли во многом. Хотя она не завершена.

Ее голос журчал, как фонтан Кастильи.

Фулд игриво спросил:

— Как не завершена?

— Я хотела установить в центре столб. Но некоторые журналисты-невежи неправильно истолковали мои намерения. Вы же не будете против, господин министр?

Фулд покраснел. А королева уже повернулась к нему спиной и обратилась к Роземонду:

— Не окажете любезность показать Большой Конек почетным гостям? Мне хотелось бы побеседовать с мисс Моргенстерн.

— Конечно.

Грегуар удалился вместе с Фулдом и муниципом, а в сердце Роберты разыгралась буря. Она подозревала королеву и Роземонда в самом худшем. И не могла подавить внезапной вспышки ревности, что не было свойственно ученику Огня. Она молча последовала за королевой к самой короткой стороне площади, туда, где пытался спрятаться Мартино.

— Роберта, — простонал последний, когда она оказалась в метре от него.

— Вы не присоединились к визитерам? — бросила колдунья. — А надо было бы. Профессор истории — человек удивительный.

— Вы правы. Я иду.

Мартино допил вино, поставил стакан и уныло удалился.

Роберта окликнула его:

— Кстати, Штруддль не говорил вам, что провел дистилляцию последнего урожая с помощью Эфира?

Новый руководитель Криминального отдела не понял, почему это его касается. А потому, обернувшись, не заметил официанта с полным подносом, на которого с размаху налетел. Колдунья догнала королеву, считая, что Штруддль немного переборщил с Эфиром. И правильно сделал.

Коридор дома с голубятней выходил на венецианский мостик. Роберта не успела полюбоваться спектаклем на улице, проходившей внизу. Королева дошла по коридору-тупику до двери из красного дерева. За ней начиналась винтовая лестница пагоды. Табличка извещала, что чайный салон будет закрыт весь день.