Танги - [68]

Зная все это, понимая, какой страшной опасностью для дела свободы является католицизм, мы легко обнаруживаем фальшь в тех местах романа «Танги», где его автор, вольно или невольно, пытается обелить святых отцов.

Если во всех предыдущих главах, познавая мир, стараясь найти главную правду, Танги продирался сквозь заросли сомнений и трудностей, то на страницах, посвященных коллежу отца Пардо, все так неубедительно! Здесь, в коллеже «Общее дело», все ему дается удивительно легко, без всяких преград. Можно подумать, что автор забыл, что коллеж «Общее дело» находится в фашистской Испании, где и поныне господствуют нравы, не уступающие средневековой инквизиции. Это хорошо подтверждает хотя бы трагедия друга Танги по приюту «трудновоспитуемых», мальчика Фирмена, с которым они вместе совершили побег.

В семье Фирмена, где весь жизненный уклад проникнут католической моралью, отец нещадно избивал жену — мать мальчика, толкал сына на мерзкие способы добычи денег. Собственным поведением довел он в конце концов сына до отцеубийства.

Или возьмем хотя бы, как живут рабочие цементного завода, куда попадает работать Танги; герой сразу ощущает ужасающую социальную несправедливость, царящую во франкистской Испании. Ее подкрепляет и поощряет католическая церковь той самой Испании, где слово епископа значит не меньше приказа министра!

Кто же поверит, что в таком государстве идеальные мужи, подобные отцу Пардо, смогли бы сохранить самостоятельность суждений и действий?

В странах Африки и Азии, которые сбрасывают одна за другой вековые цепи колониализма, церковь сейчас активно, рьяно выступает в защиту старых порядков. Ее миссионеры проникают в отдаленные деревни Конго и в поселки Гвинеи, для того чтобы парализовать силы народов.

И напрасно Мишель дель Кастильо пытается, пусть хотя бы частично, обелить отдельных служителей церкви.

Большой пользы молодому автору это не принесло. Вместо благодарности церковники активно поддержали злую шутку, которую сыграли с ним правители Западной Германии.

Литературная общественность Западной Германии высоко оценила «Элегию ночи» (под таким названием была издана там книга «Танги»). Роман был удостоен премии за лучшее произведение для юношества. В Мюнхене, в честь намеченного торжественного вручения награды, перед читателями выступил писатель Вольфганг Кёппен, он приветствовал лауреата, а в президиуме восседали федеральный министр Вюрмелинг, члены жюри.

Откровенно выступали и юные читатели, рассказывая, какие книги произвели на них самое сильное впечатление.

— Родители не всегда говорят нам правду, — сказала выпускница одной из школ города Франкфурта-на-Майне. — И нам, естественно, приходится отыскивать ее самим, в книгах. Одной из таких наиболее правдивых, волнующих, заслуживающих премии книг я считаю роман Мишеля дель Кастильо «Элегия ночи»…

Наивная читательница не подозревала того, что уже свершилось за кулисами. Судьба автора книги в Западной Германии уже была решена. Присужденная ему премия отменена. Ее он никогда не получит!

Каковы же были мотивы такого скандального решения?

«Это произошло по причинам педагогического толка», — невнятно промямлил в ответ на запросы представителей печати застигнутый врасплох член жюри господин Ромбах.

Действительные причины отмены премии были таковы: реваншистское правительство канцлера Аденауэра никак не заинтересовано в том, чтобы подрастающая немецкая молодежь узнала истину о гитлеровской Германии.

Газета «Ди Цайт» недвусмысленно заявила:

«Мы вынуждены предполагать, что имеются люди, которым премирование Мишеля дель Кастильо пришлось настолько не по душе, что они попытались помешать этому — и не без успеха!.. Клерикальные круги с июня месяца с большим размахом вели кампанию протеста против решения жюри. Мы знаем далее, что все протесты не скрывались от министра Вюрмелинга…»

Вот оно, оказывается, где была зарыта собака! Епископы тоже не дремали…

Печальная судьба романа «Танги» в Западной Германии дает книге дополнительную прекрасную рекомендацию.

«В моей жизни все было изломано. Мне хочется навести хоть какой-то порядок в этом хаосе!» — говорит Танги. Мы понимаем его и глубоко сознаем всю трагедию послевоенного поколения французской молодежи.

В тяжкие дни оккупации маленький Танги делал нечеловеческие усилия, «чтобы устоять на ногах». Нельзя сказать, что он ощущал твердую почву под ногами в то время, как замолкли гитлеровские пушки на полях Европы, но продолжают грохотать французские минометы в Алжире.

Танги по-прежнему окружает мир социальной несправедливости, лицемерия и буржуазного ханжества. Олицетворением их является в романе отец Танги. Прошедший горнило тяжких испытаний, Танги узнает, что, преданный отцом, он попал в концентрационный лагерь, и не может простить ему этого. Примирение с отцом кратковременно, оно кончается решительным разрывом.

«Недостаточно произвести на свет сына, чтобы стать отцом. Быть отцом гораздо труднее. А ты, ты просто ничто. Ты мне жалок…» бросает Танги отцу жестокие, но справедливые слова.

«Что же станет теперь с нашим Танги? — спрашивает у читателя автор. — Мы оставим его на улице, которую он так любит; среди братьев, которым он так доверяет. Пусть поступает как хочет. Мы не будем стараться лишить его последних иллюзий. Нам хотелось бы оставить его с богом, но мы и сами не слишком уверены, что бог существует…»