Танец змей - [95]

Я вздохнул.

– О, это длинная история…

– Значит, рассказывай покороче.

– Одно имя там было обведено. Знакомое мне имя.

– Чье? Откуда?

– Когда я обыскивал карманы Шефа, я нашел в них телеграмму.

– Ты ее забрал?

– Нет, – сказал я, – но я забрал фотографию Хильды и записал на ней содержимое телеграммы. Будем считать, что это уже два из трех моментов, когда я – это вообще считается за ложь? Я же просто умолчал, что она у меня с собой.

Я достал фотокарточку.

– Вот. Здесь записал.

Макгрей снова чиркнул спичкой, и им с Кэролайн хватило секунды, чтобы прочесть то короткое сообщение: «Дай знать, если они найдут д’Эсте».

– Кто, черт возьми, эта леди Лоис Брерс? – спросил Макгрей, указав на имя отправительницы.

Я не сдержался и с ноткой самодовольства ответил:

– Это анаграмма слов «лорд Солсбери». Возможно, мне повезло, но я почти сразу это понял.

– И, полагаю, Д’Эсте – то самое имя, которое вы увидели в журнале, – сказала Кэролайн.

– Именно. Это не может быть совпадением. Кроме того, ведьмы ни разу его не упомянули, хотя очевидно, что именно его они искали в том журнале посещений.

Кэролайн покачала головой:

– Может, это шифр? Который сигнализирует, что в тексте спрятано что-то еще?

Вид у Макгрея по-прежнему был недоумевающий.

– Может, Д’Эсте – это тоже анаграмма?

Я быстро попробовал переставить буквы в уме.

– Сомневаюсь. Мне на ум приходит только… эстет.

Девятипалый опять прищурился, словно пытался разглядеть пылинку, которая улетала все дальше и дальше от него.

В конце концов он помотал головой.

– Я еще подумаю над этим. А что там была за третья ложь, Фрей?

– Опять-таки это не то чтобы ложь, – сказал я. – Дубик рассказала нам про волынщиков королевы. В своих мемуарах Виктория уделяет им очень много внимания. Я читал их в гостинице, пока дожидался вас. Очень много – это не фигура речи, она пишет не только о том, как они были хороши в своем деле или привлекательны, но и об их личных успехах и семьях, об их прежних и последующих нанимателях…

Кэролайн сменила позу.

– По тому, что там написано, можно понять, кто из них шпионил для ведьм?

– Я не помню. В подробности я не вчитывался.

– Где та книга? – спросил Макгрей.

– Оставил в гостинице. Это не та литература, с которой не захочешь расставаться.

– Найти другой экземпляр будет нетрудно, – сказала Кэролайн. – Такой есть у любого букиниста.

– Стоит ли нам копать в эту сторону? – подивился я.

Макгрей, весь в раздумьях, едва заметно кивнул.

– Может быть… А может, это все только запутает. – Он помотал головой, вероятно, стараясь отбросить в сторону мысли, которые его занимали. – Будь у нас чуть больше времени… Нет, сейчас нам нужно сосредоточиться на срочной задаче, а обо всем этом подумаем потом.

– Постой-постой, – поднял я руку. – Ты тоже что-то скрыл от ведьм. В чем там было дело?

Он вернул птичью клетку Кэролайн.

– Вас не настораживает весь этот кавардак из имен и дат?

Мы с Кэролайн озадаченно переглянулись.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я, но Макгрей только пожал плечами.

– Может, это ерунда. Может, позже расскажу.

– Может, позже! – возопил я. – О чем ты, черт возьми…

Я не успел договорить, ибо коляска резко остановилась.

Макгрей поднял шторки, и у меня сердце ухнуло вниз, когда за окном возникло лицо Харриса, почти вплотную прижавшись к стеклу.

Я протяжно выдохнул, даже не пытаясь скрыть облегчения. Как и Кэролайн. Нервы у нас уже были ни к черту.

– Они здесь? – спросил Макгрей.

Харрис в ответ лишь жестом пригласил нас с Макгреем выйти. А сам отошел к козлам и исчез из нашего поля зрения. Мы услышали женские голоса, и во взгляде Макгрея тоже мелькнуло облегчение.

Он хотел было открыть дверь, но замер, едва коснувшись ручки.

– Спрячьте это, – велел он Кэролайн, показывая на миниатюру, которая все еще лежала на сиденье рядом с ней, небрежно завернутая в носовой платок. – И, Фрей, отдай ей ту фотографию.

– Че… чего?

– Она надежнее будет спрятана в ее… ее… – В кои-то веки покраснел и он. – Ну, там, где она прячет всякое.

С этим я не мог не согласиться и отдал ей фотографию. Макгрей выскочил из коляски, а я последовал за ним – ноги мои провалились в глубокий снег. Кэролайн, спрятав оба портрета, вскоре присоединилась к нам.

Ночь была до того темной, а дорога пролегала сквозь такие густые леса, что я едва разбирал очертания того, что было перед нами: большого дилижанса, коня настолько темной масти, что я различал лишь блеск его глаз, и двух невысоких пухлых женщин, которые шли нам навстречу.

Свет исходил лишь от сигареты Макгрея, но его хватило, чтобы увидеть, как бледны и взволнованны Катерина и Джоан.

– Ты цел! – воскликнула Катерина и, бросившись к Макгрею, схватила его за руки. – Слава богу! Весь Йорк только и судачит о зеленом пламени над собором. И что причетник обнаружил тех, кто пытался… ну, он сказал, стащить что-то.

– Говорили, что нашли два трупа, – добавила Джоан, едва не плача. – Один – на крыше башни с простреленной головой, Второй – посреди собора с расколотым черепом. И когда вы не вернулись… Мы боялись, что случилось худшее!

Макгрей стиснул плечо Джоан.

– Тише, тише, дорогуша. Видите, мы в порядке.

Джоан все всхлипывала, а Катерина надулась.