Танец змей - [100]

Я невольно обернулся, вгляделся в нагие сады, и мне показалось, что я заметил чью-то бесформенную тень. Макгрей потянул меня за локоть, и мы торопливо вышли на улицу.

Мы свернули в первый же проулок, чтобы как можно скорее укрыться от чужих глаз. Я понял, что мы – какое совпадение! – оказались в Сорочьем переулке. С обеих сторон местные улочки освещали газовые фонари, отчего мы были видны как на ладони. Я поглубже надвинул шляпу, надеясь, что она скрывает большую часть моего лица, если не поднимать головы.

– Что это было? – прошептал я, прижимая книгу к груди. Сказав это, я оглянулся и с облегчением выдохнул, увидев, что нас никто не преследует.

– Понятия не имею. Я думал, ты что-то увидел.

– Нет, мне только… убери это!

Лишь тогда Макгрей осознал, что все еще держит кусачки в руках. Он немедленно спрятал их.

– Этот путь оказался гораздо короче, чем я думал, – сказал я. – Мы доберемся до библиотеки намного раньше Харриса.

– Давай просто подождем его там, где ты сказал. Не хочу шататься у всех на виду по этому проклятому местечку.

Через пару минут мы достигли конца переулка и вышли прямо на широкую Хай-стрит.

Несмотря на то что я не был здесь много лет, я тотчас узнал каждое здание. Книжные лавки, здания Олд-Банка и вытянутые готические окна церкви Святой Девы Марии. Из витражей лился свет, а со стороны нефа доносилось пение хора мальчиков, репетировавших рождественские гимны.

Больше в округе не было слышно ни звука. Главная улица, обычно заполненная толпами людей, походила на город призраков: ни колясок, ни пешеходов, ни открытых заведений.

– Нам вперед? – спросил Макгрей, и, как только я кивнул, он ускорил шаг. Я последовал его примеру. Пусть и безлюдная, эта улица была самой открытой частью нашего маршрута.

Пока мы ее пересекали, я не дышал, словно газель, которая переплывает реку, кишащую крокодилами. Я считал шаги и вертел головой во все стороны, высматривая воронов в темном небе и ведьм, таившихся в тени каждого фонаря. Мне пришлось напомнить себе, что библиотека была всего в нескольких ярдах от нас – на площади сразу за церковью Святой Девы Марии.

Я шагнул на бордюр – витражное окно было уже так близко, что я мог разглядеть лица святых. И в этот самый миг, как только я выдохнул было с облегчением, карканье ворона прервало нежное детское пение.

Мы застыли. Я затаил дыхание и увидел облачко пара перед лицом Макгрея. Птица издала еще один крик, и я принялся высматривать ее, но Макгрей дернул меня за плечо – да так резко, что я чуть не выронил книгу.

– Как они нас нашли? – проворчал он, когда мы вышли на площадь. Круглый купол ротонды Радклиффа, ее сливочные каменные стены, подсвеченные фонарями, расставленными вдоль двора, напоминали склеп как никогда прежде.

– Может, это просто случайный ворон? – с надеждой пробормотал я.

– Не будем на это рассчитывать. Где тот переулок?

– Вот он, – сказал я и, свернув налево, а затем направо, быстро обошел ротонду. Перед нами возникли высокие крепкие стены Бодлианской библиотеки, увенчанные остроконечными каменными пинаклями, которые выглядели как резные копья, указующие в небо. Боковые ворота, врезанные в массивную стену, выходили на эту сторону площади – их железные стержни отделяли нас от густой тьмы, что ждала в глубине. Средневековые окна, разумеется, не светились – их каменные переплеты напоминали тюремные решетки.

Мы метнулись в переулок и затаились под древними стенами сада с южной стороны библиотеки. К моему ужасу, стены высившегося напротив готического колледжа Кингс-Холл были увешаны газовыми лампами. И подсвеченные ими шапки снега, облепившие углы здания, казались насмешкой над нами.

– Ты же говорил, что тут темно будет! – злобно процедил Макгрей.

– Я здесь почти десять лет не был!

Макгрей разочарованно потер лицо.

– Тоже мне – знаток.

Я не придал значения его словам и огляделся по сторонам. Как и предполагалось, Харриса еще видно не было.

– Нам остается только ждать, – раздраженно бросил я.

Макгрей зажег сигарету, но я отнял ее у него – нервы у меня так разыгрались, что я едва удерживал книгу под мышкой. Сделав пару затяжек, я понял, как подозрительно мы, должно быть, выглядим: двое мужчин в шляпах и длинных пальто, стоящие в пустынном переулке в один из самых тихих вечеров в году.

Мы услышали, как кто-то негромко переговаривается, и сердце у меня ушло в пятки. Я не решился высунуться и взглянуть на площадь, откуда доносился звук, но вскоре две длинные тени, очерченные светом фонарей колледжа, легли на каменные плиты перед нами. Двое людей, которые шли бок о бок.

Я вздрогнул, когда они вывернули из-за угла, – но обнаружилось, что мой испуг был не самым сильным.

Мужчина, явно пожилой профессор, был слегка навеселе и шел под руку с весьма юной особой в очках – вероятно, новенькой библиотекаршей.

Они замерли – и стали белее снега, лежавшего вокруг. Они не двигались с места, пока Макгрей не отшвырнул сигарету и не огрызнулся:

– Ох, валите прочь!

Так они и сделали – развернулись и трусливо засеменили туда, откуда пришли.

– Ты же должен был молчать! – прошипел я.

Макгрей лукаво улыбнулся:

– Эти двое болтать не будут.