Танец власти - [41]

Лианна

Всю ночь и весь следующий день двое магов «колдовали» над израненной девушкой-оборотнем. Они промывали и зашивали раны, поили ее специальными растворами и травяными настоями. С помощью магии соединяли сломанные концы костей. Мойше и Изе помогали как могли: готовили бинты, гипс, бегали по окрестным горам в поисках нужных минералов. Отец Михаил готовил разные настойки по рецептах, которые ему давали маги, и молился своему Богу за спасение и сохранение «оборотня богопротивного». Рия и Алора готовили еду, и стирали окровавленные бинты.

Весть о спасителях быстро облетела весь Дорогор, и селяне приносили в дом мага что могли, или то, что по их мнению могло помочь исцелить оборотня, спасшего их жизни.

И лишь когда вновь наступила ночь, удовлетворенные своей работой, маги пошли отдыхать. Теперь дыхание Лианны сделалось спокойным и ровным, а тело походило на забинтованную гипсовую мумию.

— И шо, как она? — Взволновано спросил Мойше, когда маги вошли к ним на кухню.

— Мы сделали все, что было в наших силах, — произнес Илрон. — Теперь дело за ней самой. Если она переживет эту ночь, то скорее всего будет жить.

— Вы отдыхайте, а мы подежурим возле Лианны. — Ответил Изе.

— Но вы ведь тоже не спали уже несколько суток! — Удивился маг, но не Илрон.

— Молодой человек, не забывайте, шо мы уже мертвы, и сон нам не нужен. — Сказав это, Мойше и Изе пошли в комнату, где лежала Волчица. По дороге Изе прихватил с собой буханку хлеба и огромную миску сыра.

Разместившись поудобнее на деревянной лавке, умертвия долго наблюдали за ровным дыханием девушки-оборотня. Мойше в то время о чем-то думал, а Изе чавкал хлебом с сыром. В конце концов, ему надоело сидеть в тишине, слушая, как шуршит черствый хлеб на его зубах.

— Не, а чем это ее так саданули?

— Не знаю. Однозначно, это была магия, но ее, скорее всего, применяли не против нашей девочки, а против того серого, обдолбаного Волка. Возможно, поэтому Лия и не смогла уловить опасности, ведь магию направляли не на нее…

— Мойше, ты шо в школе не учился? Волки чуют магию, и не важно на кого она наведена. К тому же, ты видел, как оно джахнуло? Еще круче, чем наша взрывающаяся селитра. Скорее всего, это было какое-то изобретение Волков.

— Возможно, — пробормотал Мойше. — И в самом деле, когда я сегодня бродил в поисках гипса, заглянул на ту гору, откуда прилетел шар, и обнаружил там след оборотня. Но с другой стороны, столь мощное оружие должно быть огромным, и непременно от него остались бы хоть какие следы, а кроме следов оборотня я не нашел ничего.

— Одни загадки.

— И не говори, Изе.

— Зря мы, все таки, ввязались в это дело. Сидели бы себе в уютной землянке и горя не знали. Так нет же, одному умертвию захотелось составить компанию Волчице. Не сиделось ему дома…

— Изе, неужели ты и в самом деле не понимаешь, шо инквизиторы не оставили бы нас в покое?

— Мы могли бы переселиться из Орона.

— Сперва я именно этого и хотел, но потом осознал, что бежать нам некуда. Коэна на гране гибели, а при таком раскладе, скоро все люди уверуют в Бога, а кто не сделает этого, тех сожгут на кострах. Нет, мой дорогой братец, наша судьба теперь повязана с судьбой этой Волчицы. Это наш единственный шанс найти свой новый дом, где бы он ни был: на Материке или у черта на рогах, в этом или ином мире.

— К тому же, она привлекательна. — Добавил Изе, уловив очередной ласковый взгляд Мойше в сторону Лианны.

— Шо ты имеешь в виду?

— Да брось, Мойше, я же не слепой. Ты шо, думал я не замечаю, как ты смотришь на нее? Почему ты всегда принимаешь ее сторону, и стараешься помогать ей?

— И шо? Может я такой от природы?

— Да не гони! Лучше честно скажи — ты ее любишь?

Мойше некоторое время молчал, собираясь с духом, а потом, произнес:

— Да, Изе, люблю. Люблю всем своим гнилым сердцем… Но, понимаю, шо она не для меня. Нам не суждено быть вместе.

— Почему же? Любовь творит чудеса…

— Может и творит, но я в них не верю. Давай размышлять трезво. Посмотри на нее — она живая, и прекрасна, дочь правителя Вольстрима. А кто я? Мы? Всего лишь два брата-фермера, которые умерли девятьсот лет назад, и волей случая стали умертвиями. Существами, которых ненавидят все народы Материка, и при случае стараются уничтожить.

— Она нас не ненавидит.

— Это лишь потому, что Волки не приняли ее такой, какая она есть. Мы же, судя по всему, были первыми, кто не старался изменить ее. Поэтому Лианна и приняла нас. Это для нее новое чувство. — Некоторое время Мойше глядел на мирное дыхание Волчицы, а потом продолжил: — К тому же, у нее приятный запах. Я встречал не так уж много оборотней, но от большинства из них пахло псиной. Хоть и мое обоняние не такое острое как у Волков, я смог это различить. У нее же совсем другой запах. Он сводит меня с ума. Толкает к действию. А посмотри на меня. Стоит мне не поесть сутки, или не помыться недельку, как от меня разит гнилым мясом, словно от тех мертвяков, шо мы встретили прошлой ночью.

— Так это не проблема. Воды и хавки шо ли нигде нет?

— Изе не будь так наивен. И пусть все это останется между нами. Всего лишь моей не досягаемой мечтой.

— Но почему?