Танец теней - [11]

Нужно сказать, что при виде нас он отнюдь не засиял от радости.

- Опять ты, Астольфо! - рявкнул он. - Похоже, ты, неведомо отчего, чувствуешь себя обязанным оказывать мне честь своим присутствием.

- Доброго тебе утра, - смиренно поклонился Астольфо.

- Никак ты пустил с молотка свою лавку пряностей? Вижу, сегодня ты обрядился в более привычное платье.

- Сегодня я защищаю интересы свои, а не чужого торговца.

- Которого вообще не существовало, - вставил танцмейстер.

- Совершенно верно. Но ведь ты не в обиде, поскольку с самого начала не верил моей истории. Да и как можно обмануть столь проницательного человека?

- А вот теперь я носом чую очередное мошенничество, - отрезал тот. - И предупреждаю: если мне надоест терпеть твои жалкие махинации, заставлю своих девушек выкинуть тебя из окна. Кроме того, они не прочь отправить той же дорогой этих двух негодяев, которые липнут к тебе, как сережки к мочкам ушей.

- Умоляю о милосердии, - не сдавался Астольфо. - Посмотри, какой чудесный день: позор, если он будет омрачен насилием. Я пришел только сообщить сведения, которые вряд ли тебе известны.

- То есть явился поделиться сплетнями? Не надейся, что я заплачу тебе за твои «сведения».

- Я всего лишь прошу взглянуть на рисунки, которые принес с собой. Интересно, что ты о них скажешь?

Он развязал тесемки кожаного футляра и стал его разворачивать.

- Единственные произведения искусства, которые меня интересуют, это эскизы декораций нового балета, - отрезал Максинио. - Те, что уже имеются - сущая чепуха, и нам придется начать заново.

- Ты только взгляни на это! - попросил Астольфо и, развернув рисунок, сделанный на тонкой бумаге, поднес его к глазам танцмейстера.

Заметив, что Максинио ошеломленно хлопнул глазами и содрогнулся, я осторожно заглянул через плечо учителя. Увидев красующуюся на бумаге фигуру, я от изумления охнул. Максинио ничего не заметил, пристально вглядываясь в рисунок, безразличный ко всему окружающему.

На рисунке была танцовщица, лишенная тени, та самая женщина, которую я узрел в приоткрытую дверь. Лицо поднято к небу, фигура удлиненная и словно невесомая, руки воздеты вверх, волосы рассыпались по плечам. Мои последние упражнения в рисовании, пусть и неуклюжие, позволили по достоинству насладиться шедевром, неизвестно откуда появившимся у Астольфо.

Наконец Максинио перевел взгляд с рисунка на мастера теней. Мне стало не по себе: лицо танцмейстера искажала бешеная ярость. Сейчас он невероятно походил на маленькие статуэтки демонов, предназначенных отгонять злых духов от храмовых садов.

- За это ты поплатишься жизнью, - произнес он едва слышно, задыхаясь от гнева.

- Мои помощники позаботятся о моей безопасности, - заверил Астольфо. - Но почему ты угрожаешь мне? Я принес тебе в подарок это изысканное произведение искусства.

- Танцовщица - моя тайна, гарантия успеха нового спектакля. Не понимаю, как ты набрел на ее изображение. Я не выпускал ее из дома. Никто не должен видеть ее до нового сезона, когда назначена премьера балета «Духи света».

- Она не появится в танце духов света. И никогда не будет танцевать на публике.

- Она должна. Все решено окончательно и бесповоротно.

- Ты спас от нищей и убогой жизни много молодых девушек, - продолжал Астольфо. - Самых способных сделал танцовщицами, а для других нашел работу. Но тебя интересует только дело. Ты почти ничего не знаешь о том, откуда девушки взялись, кто они и кем были прежде.

- У меня не приют и не богадельня, - буркнул Максинио. - И они учатся быть не личностями, а всего лишь балеринами. Стремятся жить только ради танца, как живу я сам.

- Поэтому ты даже не можешь назвать истинного имени девушки. Значит, вот почему ты лишил ее тени, продал эту тень, чтобы она не смогла ее вернуть, и теперь представишь на сцене танцовщицу, исполненную безупречной чистоты.

- Я легко могу отнять тени у всех девиц. Но только она одна воплощает идеал, который я искал так долго. Именно в отсутствии тени и заключается ее совершенство.

- Но мне удалось обнаружить, что она побочная дочь знатного и могущественного аристократа, которому вовсе не хочется видеть, как она выламывается перед всякой швалью. Тебе придется отдать ее мне. Я доставлю девушку к отцу, и за это он пощадит твою жизнь и жизни всех, кто служит тебе, и не сожжет этот дом до основания.

- Кто этот кошмар, которым ты мне угрожаешь?

- Тебе не стоит знать.

- Но как ты докажешь, что он действительно существует?

- Довольствуйся тем, что я тебе сказал. Кроме того, у меня ее портрет, не так ли? Кстати, взгляни на это. Что ты видишь?

Астольфо свернул первый рисунок и отдал Мюрано, который перевязал его черной атласной лентой, а сам развернул еще один листок и поднес к глазам Максинио. Тот недоуменно вскинул брови, подался вперед и пристально всмотрелся в изображение.

- Кажется, я видел эту тень, хотя не помню где.

- Это тень твоей серебряной танцовщицы. Максинио покачал головой.

- Нет. Ее тень обладает непревзойденной грацией, а в этой что-то не так. Она ущербна. Ее словно поразила чахотка, какая-то болезнь.

- В этом состоянии она находится с тех пор, как ушла из твоих рук. Так она выглядит именно в этот момент, и я отдам рисунок отцу девушки. Он наверняка посчитает, что здесь с ней плохо обращались. А когда его гнев достигнет апогея, я назову твое имя и скажу, где тебя искать.