Танец страсти - [89]

– Замолчите, – низким голосом, не скрывая ярости, произнесла Сильвия.

– Я замолчу, – спокойно откликнулся Том. – Если Этьен извинится за то, что он сделал.

Этьен снисходительно скривил рот.

– Это бизнес, Шон.

– Нет, Этьен. – Голос Тома прозвучал убийственно холодно. – Это не бизнес. Я имею в виду, что вы должны извиниться перед Сильвией. И, надеюсь, вы понимаете почему.

Этьен молчал. Ненависть, откровенная и яростная ненависть, горела в его глазах, когда он смотрел на Тома. Он хотел понять этого дерзкого человека. Но какие бы предположения Этьен сейчас ни делал, они все его не устраивали.

– Пожалуйста, – снова послышался взволнованный голос Сильвии. – Пожалуйста, прекратите.

Том посмотрел на нее.

– Ну хорошо. Скажи мне, что ты не любишь меня, Сильвия, и дуэли не будет.

Потрясенная этими словами, Сильвия смотрела на Тома широко распахнутыми глазами. Миловидные ротики девушек приоткрылись.

– Скажи мне, что ты меня не любишь, Сильвия, – спокойно повторил Том. – Посмотри мне в глаза и при всех скажи, что ты не любишь меня. И не будет дуэли, а ты сможешь вернуться в Париж, к Этьену.

Том увидел, как Сильвия расправила плечи, как бы готовясь к отчаянному поступку. Такому же, свидетелем которого Тому однажды уже довелось быть, – когда она поцеловала разбойника Биггси.

Сильвия пристально посмотрела Тому в глаза.

– Я не люблю тебя. – При этом ее голос почти не дрожал.

Четыре слова. Весомые, как приговор, оглашаемый судьей.

Том по-прежнему спокойно смотрел на Сильвию. Так, словно для него только что услышанное ровным счетом ничего не значило.

– А теперь скажи, что ты любишь Этьена. Смотри мне прямо в глаза. Перед всеми скажи мне, что ты любишь его, и тогда дуэли не будет.

Кровь отхлынула от лица Сильвии. Она спрятала в складках юбки дрожащие руки.

– Я люблю Этьена.

Том кивнул и низко опустил голову. Подняв глаза на Этьена, он произнес слова, прозвучавшие для Сильвии как гром среди ясного неба:

– Мы встречаемся с вами на заре, Этьен. Мои секунданты вам все объяснят.

– Но… – пыталась протестовать шокированная Сильвия.

– Я солгал, – бросил Том, не глядя на нее. Этьен был искренно возмущен.

– Успокойся, Шонесси. Тебе нечего доказывать. Она не любит тебя. Она только что сама сказала об этом. И мне не хочется тратить пулю на ублюдка.

Том кивал, словно ему было очень интересно все, что говорит Этьен.

– Но вы отняли у меня все, что я имел. Сильвия сказала всем, что она не любит меня. Мне больше нечего терять. Не так ли, Этьен? К чему мне волноваться, останусь я жив или умру? – Голос Тома звучал ровно. Он разговаривал с Этьеном так, словно они затеяли всего лишь праздную философскую беседу за бокалами бренди.

– Большее удовольствие для меня – возможность просто добраться до тебя, нежели убить, – ответил на это Этьен. – И потом, ты не имеешь никаких прав на Сильвию. И никогда не имел.

Том нахмурился:

– Ясно. Значит, сейчас, когда ты почти разорил меня… Сильвия полюбит тебя? – Он произнес это так, словно был искренне удивлен подобной логикой. – Становится ясным одно: ты предпринял неимоверные усилия, чтобы навредить мне. И все потому, что не знал, любит ли тебя Сильвия. И сейчас ты в этом не уверен, несмотря на ее слова.

Том с удовлетворением наблюдал, как кровь отливает от лица Этьена и он бледнеет от ярости.

– Ты слышал, что сказала Сильвия? Она не хочет тебя, Шонесси.

– Я слышал ее. – Том загадочно улыбнулся. Этьен тяжело вздохнул:

– Очень хорошо. Поскольку ты так жаждешь быть убитым, я застрелю тебя на заре.

– Чудесно. Как я уже сказал, мои секунданты согласуют с вами условия дуэли.

Том повернулся и, не глядя ни на кого, покинул зал, на стенах которого резвились боги и нимфы. Он уходил, не обращая внимания на ахи, бормотание и шепот тех, кто стал свидетелями словесной дуэли двух мужчин. Сопровождаемый любопытными взглядами, Том прошел мимо Сильвии, не взглянув на нее.

– Ты на самом деле намерен стреляться? – Генерал, как это бывало не раз, лишь наблюдал за Томом, когда тот вынимал из стола бархатный футляр с пистолетами. Будучи практичным человеком, он не закурил сигару. Слишком мало времени, чтобы насладиться ею как следует. До зари оставался всего лишь час.

«Возможно, вижу его в последний раз», – думал Том, рассматривая свой пистолет. – Да.

– Ты собираешься убить его?

– Собираюсь… – Том словно взвешивал пистолет, положив его на ладонь, – прицелиться как можно лучше. Если дойдет до этого.

И в этой комнате снова воцарилась тишина, столь любимая друзьями. Кит Уайтлоу, виконт Грэнтем, где-то обсуждал условия поединка с Белстоу, изъявившим желание стать вторым секундантом Тома. Это была сущая формальность, поскольку, как обычно, дуэль должна состояться на опушке леса Сент-Джоунз на заре, едва забрезжит рассвет.

– А твой сын?

– Он будет знать, что его отец не был трусом. Если кто-то вспомнит обо мне и расскажет ему об этом. Полагаю, это будешь ты.

Генерал пожал плечами:

– Разумеется.

Том поднял на Генерала глаза.

– Не хочешь ли ты напомнить мне о том, что однажды сказал: она принесет беду?

Генерал покачал головой:

– Возможно, она этого стоит. – И добавил: – Послушай, ты сказал: «Если дойдет до этого». Не означает ли это, что у тебя есть какой-то план?