Танец с призраком - [59]

– Ну, более или менее.

– Что значит «более или менее»?!

– Да готова я, готова!

– Тогда поехали.

Эва спустилась в фойе, где был общий сбор. Знакомых лиц прибавилось: гример Лана, оператор Энди и другие – все они работали до того в телесериале Колина. Алан познакомил Эву с «дядькой из лейбла». «Дядька» оказался вполне раскрепощенным парнем лет тридцати, нисколько не строгим на вид. А вот брюнета-байкера, заказанного Эвой (точнее, актера, который должен был играть его роль), пока что-то нигде не наблюдалось. Эва, которую Алан заверил, что парня подобрали точь-в-точь по её описанию, с любопытством оглядывала всех, кто находился вокруг. Только она собралась задать вопрос на эту тему, как Алан скомандовал «поехали!», и они пошли садиться в автобус.

– По-моему, мы кого-то забыли, – сказала Эва, усаживаясь возле окна.

Алан обернулся к Кевину, который сидел позади них, и спросил:

– Тот парень уже там? Точно?

Кевин заверил его, что да. Автобус тронулся в путь.

* * *

Их съемочная бригада расположилась на окраине маленькой деревушки.

– Ты давай гримируйся и переодевайся, – сказал Алан, вставая и собираясь выйти из автобуса.

– А где же тачка? – окликнула его Эва.

– Будет тебе тачка, не беспокойся.

– Да вроде пора уже ей быть здесь, нет? А заодно и тому парню, который будет сниматься.

– Он где-то гоняет. Обещал быть на месте в срок. Мы раньше времени приехали.

Эва переоделась, удалившись для этого в заднюю часть автобуса, где была устроена походная гримерка и по совместительству склад бутербродов и напитков. Приготовленный для неё костюм во многом соответствовал эскизу, который она набросала еще в Амстердаме. Однако его основательно дополнили: металлические цепочки, кресты и прочая рок-бижутерия украшали рукава, плечи и переднюю часть кожаной куртки. Куртку предполагалось надеть поверх черного обтягивающего топа с глубоким вырезом. В комплект входили также сильно вытертые джинсы с кожаными заплатками и сапоги на каблуках.

Топ Эве не понравился, и она достала из сумки черную рубашку, которую купила в Амстердаме перед отъездом. Верхние пуговицы рубашки она застегивать не стала. Если Алан хочет вырез, то вот, пожалуйста. Широкие кожаные браслеты, украшенные металлическими шипами, лежали на столике, но Эва не стала их надевать. «Всё же он не врубается, – подумала она про Алана. – Я должна целоваться с парнем и, наверно, всё-таки прикасаться к нему. Может быть, гладить по волосам, если потребуется. А этими штуками я ненароком могу расцарапать ему лицо или клок волос вырвать. Вот будет номер…»

Затем она села к зеркалу. В тот момент, когда Лана накладывала ей грим, Эва услышала, что подъехал байк, но кто был за рулем, она не имела возможности посмотреть.

Она постояла немного перед зеркалом, свыкаясь со своим обликом. Она могла видеть себя только частично, потому что зеркало было небольшим. «Вроде нормально», – подумала она. Явился Алан, чтобы заценить её внешний вид, и выразил полный восторг.

Эва вышла из автобуса и увидела байк. Нормальная рокерская гоночная тачка, с обтекателями, не слишком новая на вид. Кто-то из обслуживающего персонала вытирал с мотоцикла дорожную грязь.

Эва поискала глазами Алана и увидела, что он разговаривает с каким-то парнем, который стоит к ней спиной. Она пошла в их сторону, думая о том, что надо спросить Алана, где он раздобыл вертолет для завтрашней съемки с воздуха. Пока они ехали, он упомянул об этом. Но в следующую секунду все вопросы вылетели у нее из головы: рядом с Аланом стоял не кто иной, как Альф.

Его синие глаза смотрели на неё, и искорки радости были в них. Эва остановилась.

– Ну, здравствуй, Эва, – сказал он.

– Здравствуй, Альф. Как поживаешь?

– Отлично, как всегда.

– Как, вы уже знакомы? – воскликнул Алан.

– Давно, – смеясь, ответила Эва.

– Ты потрясающе выглядишь, – сказал Альф, и она опять засмеялась.

* * *

– Вы поедете по этой дороге, – принялся объяснять Алан. – На повороте стоит машина, из которой будет вестись съемка. Эва, ты сиди так, чтобы было видно твое лицо.

– Я в шлемаке буду, – сообщила на всякий случай Эва, держа шлем в руке.

– То, на что ты намекаешь, будем снимать, когда стемнеет, – немедленно парировал Алан и заржал.

– А разве я на что-то намекаю? – ответила Эва и тоже засмеялась.

– Короче, – вернулся к делу Алан, – проедете мимо раза два или три, потом будем снимать в движении. Машина будет ехать перед вами. Потом еще раз, но она будет сзади.

Закипела работа, и Эве стало некогда думать о том, как она рада видеть Альфа. Каким он стал – еще более классным, чем был. Возмужал, и больше не трепется без остановки, как раньше. Цвет кожи у него такой, словно недавно побывал на горнолыжном курорте. А глаза такие же синие…

Альф остановил мотоцикл на обочине. Тут же подъехала машина, из которой выскочил Алан.

– Перекур пятнадцать минут, – заявил он. – Потом должно быть сыграно очень лирично, так что отдохните.

Алан стал объяснять Эве, как она должна сидеть, как улыбаться, и что должен выражать её взгляд. Он настолько освоился со взятой на себя функцией продюсера и постановщика в одном лице, что, похоже, успел малость подзабыть, что Эва сама в свое время придумала сцену, которую они собирались сейчас снимать. Но Эва привыкла слушаться продюсеров и не спорила.