Танец с огнем - [15]
– Дюймовочка, если ты просишь, я, конечно, попробую, – Мария Габриэловна развела руки и одновременно склонила голову набок в жесте сомнения. – Но, ты же понимаешь, я ничего не могу тебе обещать…
– Не надо обещать…и… Спасибо тебе! Для меня уже то много значит, что я не одна блуждаю в этом лабиринте, что ты принимаешь участие… Благодарю тебя от всей души!
– Ну что ты говоришь, Дюймовочка, – смутилась Мария Габриэловна. – Мы же с тобой… Да впрочем, хватит слов: пора действовать. Сейчас мы с тобой составим конкретный план…
Громоздкая карета Марии Габриэловны отъехала от особняка Бартеневых на Большой Дмитровке, когда уже совсем стемнело. Дневная жара спа́ла, и вольно раскинувшийся во сне город дышал ровно и спокойно. Темнота пахла нагретой, пошевеливающейся под легким ветерком листвой, лошадьми и почему-то глазурованными пряниками. Мария Габриэловна клевала носом и думала о том, что муж, наверное, волнуется ее задержкой и, как всегда, успокаивает себя работой, допоздна засиживаясь за большим чертежным столом при свете низко висящей лампы.
Ольга Андреевна, непривычно оживленная, с аппетитом доедала фрукты и принесенные горничной сласти, запивая все это холодным морсом и строя далеко идущие планы.
Полуживая оса сидела на наборном паркете у ножки козетки и медленно чистила помятые крылья. Завтра с рассветом прислуга откроет окна для проветривания, и тогда, если хватит сил, у нее будет шанс вылететь в сад и вернуться на чердак, где в круглом чешуйчатом гнезде уже много лет благополучно проживала ее осиная семья.
Шестилетние близнецы Анна и Борис (но все называют их детскими прозвищами – Атя и Ботя) сидят на подушках по обе стороны от кресла Камиллы Гвиечелли и бережно держат ее за руки. Близнецы вовсе не похожи между собой. Атя мелкая, гибкая, текучая. Небольшое лицо хочется назвать мордочкой. На нем – тонкие подвижные черты злой куницы. Ботя – основательный, хотя и невысокий, с плоскими большими ступнями и такими же короткопалыми ладошками. Двигается медленно, но непрерывно и достаточно точно. Как и у сестры, в его облике есть нечто зоологическое. Оба очень много едят – Атя быстро и жадно, кидаясь от одного к другому, но все как-то не впрок, всегда оставаясь едва ли не тощей, а Ботя – внимательно и степенно, не оставляя на тарелке ничего съедобного и тщательно обсасывая каждую косточку.
Шесть лет назад близнецы родились на Хитровском рынке от неизвестного отца. Их мать, солдатка, скончалась в ночь их рождения. Выжили младенцы только благодаря попечению Люши и Марыси и деньгам хитровского вора Гришки Черного. До четырех лет Атя и Ботя нищенствовали на папертях вместе с дедом Корнеем, и к замешательству, а то и ужасу обитателей Синих Ключей, сменив место жительства, отнюдь не растеряли до конца привычки, приобретенные ими на родном рынке. Оба ребенка были своеобразно, но весьма развиты, так как их попечитель – нищий пьяница Корней с самого начала много разговаривал с ними и уделял достаточно времени их воспитанию. При том Атя до сих пор подворовывала, Ботя забавно и изощренно сквернословил, и оба при малейшей возможности (например, в толчее ярмарки или свадьбы) возвращались к своей первой специальности – то есть сдергивали с голов шапки и шли просить милостыню, протяжно и жалостно завывая.
Сейчас оба внимательно слушают рассказ Камиши. Она рассказывает им про Венецию. Венецианцы в ее рассказах получаются самыми главными в мировой истории и выше других людей приблизительно на полторы головы. Атя представляет их темными ангелами в белых масках с шелковыми матовыми крыльями, а Боте мерещатся пустынные и бесконечные выщербленные лестницы, освещенные конусами света и спускающиеся куда-то под воду. Все это загадочно пересекается с сумрачным миром их младенчества – парной клоакой Хитровки, толстостенными арками и низкосводчатыми потолками старой Москвы.
– А в лагуне, между камней, в прозрачной воде живут маленькие крабики, – оборачиваясь к Боте и улыбаясь, говорит Камиша. – Они, как и ты, очень любят покушать. Едят же очень смешно – садятся за камушком, как за столом, растопыривают клешни-локотки и эдак деловито отправляют в усатый рот кусок за кусочком…
Атя рассеянно трется нежной щекой об исхудавшую кисть Камиллы и думает о чем-то своем – жизнь крабиков не занимает ее.
Ботя же, наоборот, слушает очень внимательно – с тех самых пор, как дед Корней носил близнецов в коробе на грибную добычу и пускал ползать в траве на лугу, мальчик – тщательный наблюдатель и исследователь жизни природы.
Увы! – насельников Синих Ключей его наклонности радовали ничуть не больше, чем неистребимое воровство Ати.
Ботя ловил бабочек и мух, отрывал им крылья и ноги, а потом пытался собрать и приставить все обратно, носил жуков и пауков в коробочках, часами наблюдал за земляными муравьями, насыпая к их ходам то сахар, то соль, то соду и следя за поведением насекомых. Как-то нашел мертвого скворца, вскрыл и аккуратно, на дощечке разложил все его внутренности. Камиша, когда увидела эту дощечку и поняла, что именно перед ней находится, упала в обморок, а когда очнулась, у нее от удара об пол открылось кровохарканье, которого до того уже месяцев пять как не случалось. Ботя, сообразив, что натворил, плакал навзрыд, стоял на коленях на горохе, который сам же себе и насыпал, целовал Камише ноги и руки, умолял о прощении и говорил, что больше никогда-никогда так делать не будет.
Повесть Екатерины Мурашовой «Класс коррекции» сильно выделяется в общем потоке современной отечественной подростковой литературы. Тема детей — отбросов общества, зачастую умственно неполноценных, инвалидов, социально запущенных, слишком неудобна и некрасива, трудно решиться говорить об этом. Но у автора получается жизнелюбивое, оптимистическое произведение там, где, кажется, ни о каком оптимизме и речи быть не может.Мурашова не развлекает читателя, не заигрывает с ним. Она призывает читающего подростка к совместной душевной и нравственной работе, помогает через соучастие, сочувствие героям книги осознать себя как человека, личность, гражданина.
Это история об отважном русском купце-путешественнике XV века Афанасии Никитине и его путешествии в Индию.
Эта повесть — о столкновении интересов двух подростковых компаний — благополучных питерских гимназистов и пригородных беспризорников. Время действия — 90-е годы XX века. И хотя воссозданная в повести жизнь прагматична, а порой и жестока, в ней нет безысходности, а есть место и родительской любви, и заботе о слабых и привязанности к ним, и чистейшей влюблённости, жертвенности и благородству. Читаешь повесть, глядишь на героев, и как короста слезает, а под ней оказывается живая, «маленькая пушистая душа».
Новый роман от автора бестселлеров «Волкодав», «Валькирия», «Кудеяр», «Те же и Скунс» Марии Семёновой и обладателя премии «Заветная мечта» Екатерины Мурашовой!Под воздействием могущественной, непреодолимой силы Кольский полуостров неожиданно становится точкой притяжения для совершенно различных людей. Повинуясь внезапному импульсу, сюда устремляется группа физиков из Питера, европейцы-уфологи, прослышавшие о загадочных явлениях в северных широтах, гринписовцы, обеспокоенные экологической ситуацией в этом районе, и другие, зачастую довольно странные личности.
Мир меняется вместе с главными своими координатами – материальным и медийным пространством. Неизменной остается только человеческая природа.Семейный психолог Екатерина Мурашова вот уже более двадцати лет ведет прием в обычной районной поликлинике Санкт-Петербурга. В этой книге она продолжает делиться непридуманными историями из своей практики. Проблемы, с которыми к ней приходят люди, выглядят порой нерешаемыми. Чтобы им помочь, надо разобраться в целом калейдоскопе обстоятельств самого разного свойства.И очень часто ей на помощь приходит, помимо профессионального, ее собственный человеческий опыт.
«Створка ворот пронзительно скрипнула, словно обидевшись на что-то, но осталась неподвижной. Изюмка вздрогнул, оглянулся по сторонам, а потом снова всем телом налег на нее. Створка чуть подалась назад, и в образовавшейся щели тусклой синевой блеснул бок огромного висячего замка. Изюмка вздохнул и опустился на четвереньки…».
С момента, как Король призвал мужа леди Элеонор в крестовый поход, она молилась о его благополучном возвращении. Находясь на Святых землях, сэр Гевин посылал домой необыкновенные богатства: гобелены, специи, масла. Но среди роскошных тканей лежала книга с изображением любовников, сплетённых в экзотической позе, о которой леди и не мыслила. Элеонор провела много одиноких ночей, мечтая, чтобы Гевин подарил ей наслаждение таким же образом. Но Гевин вернулся чужим и отстранённым, и Элеонор начинает опасаться, что потеряла единственного мужчину, которого когда-либо любила.
Юная Эмили Парр попала в плен. Там, в поместье Годрика, герцога Эссекского, девушка узнала, что ее дядя задолжал огромную сумму денег, поэтому герцог решил взять в плен его красивую племянницу и потребовать выкуп… Эмили пытается сбежать. Смелость и настойчивость девушки очаровывают Годрика, и герцог начинает смотреть на нее уже совершенно иначе. Ее фигура, волосы, губы… Дерзкий характер, жесты… Она прекрасна! Сейчас им движет только одно желание – добиться ее любви. Взяв Эмили в плен, он тоже оказался в неволе… Юна Емілі Парр потрапила в полон.
В старые времена, когда русские цари еще не ввели в моду жениться только на иноземных принцессах, Симеон Полоцкий предсказал юной Наталье Нарышкиной, что она станет любовью государя. Так оно вскоре и вышло – бедную, но красивую дворяночку взял в жены Алексей Михайлович. С тех пор род Нарышкиных был обласкан царским двором, девицы и дамы этой фамилии с удовольствием оказывались в фаворитках государей. И только прекрасная Зинаида Нарышкина противилась любви монарха – вопреки всем пророчествам! Почему – ответ в ее записках…
Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».
Роман классика венгерской литературы Кальмана Миксата (1847-1910) «Черный город» (1910) ― его последнее крупное произведение ― посвящен эпохе национально-освободительного движения венгерского народа в XVIII веке (движения куруцев). Миксат рисует глубоко реалистическую картину эпохи куруцев во всей ее противоречивости и трагизме. На этом историческом фоне развертывается любовная фабула романа, связанная с героиней романа Розалией Гёргей. В основу романа положены события, действительно имевшие место в Сепешском крае в начале XVIII века.
В наказание за своенравность, герцог Мендоса отправляет дочь во Францию, где ей надлежит выйти замуж за графа де Сансер. Ремика вынуждена подчиниться воле отца, но это не мешает ей искать способ – избежать нежелательного брака. Ремика и не подозревает, что её будущий супруг подсунул вместо себя пастуха, который обладает отвратительными манерами и едва может выдавить из себя пару слов. Когда подмена раскрывается, Ремика приходит в бешенство. Она требует наказания графа. Она готова на всё, чтобы отомстить, даже женить его на себе обманом.
Россия охвачена гражданской войной. Кто может – бежит, кто хочет – сражается. Большинство пытаются как-то выжить. Мало кто понимает, что происходит на самом деле. В окрестностях Синих Ключей появляются диковинные образования, непосредственное участие в которых принимают хорошо знакомые читателю герои – друг Люшиного детства Степан возглавляет крестьянскую анархическую республику, поповна Маша организует отряд религиозных мстителей имени Девы Марии. В самих Синих Ключах и вовсе происходит всяческая волшебная чертовщина, которая до поры до времени заставляет держаться подальше от них и крестьян-погромщиков, и красноармейцев…Но новая власть укрепляет свои позиции и все опять рушится.
Война сменяется революциями. Буржуазной февральской, потом -октябрьской. Мир то ли выворачивается наизнанку, то ли рушится совсем. «Мои больные ушли. Все поменялось, сумасшедший дом теперь снаружи», – говорит один из героев романа, психиатр Адам Кауфман. И в этом безумии мира Любовь Николаевна Осоргина неожиданно находит свое место. «Я не могу остановить катящееся колесо истории, – говорит она. – Вопрос заключается в том, чтобы вытащить из-под него кого-то близкого. Пока его не раздавило.» И она старается. В Синих Ключах находят убежище самые разные люди с самой удивительной судьбой.