Танец огня - [5]

— Ч-что… — сипло выдавила из себя я, — что будет со мной и братом?

— Если все сделаешь правильно, он останется жив и будет дальше работать на плантации. Если ее не закроют. — Он усмехнулся. — Тогда возьму его к себе на работу. И тебя тоже. А теперь прекрати реветь.

Он положил ладони на мои плечи и развернул лицом к обрыву. На мгновение показалось, что Абигору очень хочется столкнуть меня вниз. Но я была ему нужна. Поэтому Архидьявол склонился к моему уху и прошептал:

— Смотри, вон еще один бегунок поскакал в пустыню. Шустро улепетывает, мерзавец. Вот только его все равно догонят и утопят в чане с мочой и кровью. Если не хочешь такой же участи для себя и брата, даже не думай о побеге, крошка. Будь умнее.

Я старалась быть умнее, как и сказал мерзавец Абигор. Перебрала в уме все варианты и приуныла. Как ни крути, есть только один — сделать все так, как он сказал. Это тоже не гарантирует, что потом нас с братом не утопят в чане с мочой, но так хоть надежда есть.

Я вызвалась смотреть за плантацией ночью, как и было велено. Дождалась, когда все, утомленные работой, расползлись по баракам, и спустилась с обрыва по шаткой лесенке. Лкеса мирно сидел в загородке из плетеных заграждений. Все крепко связано, как всегда.

— Ты чего там делаешь, Зоя? — голос брата заставил меня подпрыгнуть. Ось бытия, я едва не подавилась собственным сердцем, которое с перепугу скакнуло прямо в рот!

Зоя… Так мама звала, пока еще жива была. Теперь только Ияр и остался. Но у других и того нет, все одиночки. А мы заботимся друг о друге.

— Проверяю. — Буркнула я, когда он подошел ближе.

— Фу ты, ну ты! — он рассмеялся и дернул за косу, которая вилась по моей спине до самой попы. — Какая важная стала! Вся из себя! Скоро госпожой Зоярой величать тебя будем!

— Ха-ха-ха! — попыталась изобразить язвительный смех. — Иди уже спать, не шатайся тут, работать мешаешь.

— Ладно, уговорила. — Брат улыбнулся. — Но если что, тут же буди!

Я с тоской посмотрела ему вслед, борясь с желанием догнать и все рассказать. Но перед глазами встало лицо Архидьявола. «Поведаешь ему о моем визите — он не жилец». Обхватила себя руками. Тело била дрожь. И виной тому явлалась вовсе не ночная прохлада, что опускалась из-под купола вниз.

Труднее всего было справиться с узлами, которые скрепляли загородки между собой. Поняла, что моих сил не хватит, сбегала за ножом. Веревки, скрученные из того же лкесы — самого жесткого, даже разрезать оказалось сложно. Я пилила их, пыхтела и обливалась потом, как сосед Ияра по бараку. Роняла заграждение одно за другим, пока последнее не упало на песок.

Отошла в сторону, глядя на то, что натворила. Ладони полыхали огнем. Перевела взгляд на них — вздувшиеся волдыри лопнули, обнажив красную плоть. Это не важно. Чтобы уменьшить боль, подставила руки прохладному ветру, что дул из пустыни.

Он удивленно вплелся между шаров, заставив их зашататься. Ночной ветродуй куда опаснее обычного. Днем ветер лишь заигрывает с лкесой, иногда отрывая от общей массы бегунок. А вот ночью будто злится на что-то, налетает порывами, может засыпать песком всю плантацию — потом такая морока чистить! Но самое плохое — может ускакать много шаров. Если забыть тщательно поставить заграждения.

— Ну же, — прошептали мои искусанные губы.

Глаза пробежались по черной массе. Лкеса шевелился, будто живой. Но не срывался с места, несмотря на сильные порывы ветра. Лишь парочка с краев, самые махонькие шарики, укатились в пустыню.

«Если к утру плантация не опустеет, твой брат умрет».

Проклятый Архидьявол! Я сжала истерзанные ладони в кулаки, подошла к плантации и, не веря, что делаю это, начала пинать лкесу ногами. Шары полетели в разные стороны. Ветер поднимал их высоко в воздух, словно игрался с ними, потом швырял оземь и гнал прочь.

Я остановилась, лишь выбившись из сил. Глядя на то, как плантация срывается с места и уносится в пустыню, села на песок, притянула колени к груди и обхватила их руками.

Такой меня и обнаружил Ияр, когда пришел утром.

— Зоя? — его голос пронесся по пустой площадке, еще вчера полной дорогостоящего, самого лучшего лкесы.

Госпожа Рахана и старший смотритель выводили этот сорт так долго и кропотливо. Потратили не один кошель, туго набитый крупными самоцветами, чтобы купить лучшие саженцы, скрестить их и получить его — самый лучший шар, с особым тончайшим переплетением веточек.

— Зоя, что ты молчишь?! — брат упал передо мной на колени и начал тормошить. — Как такое произошло?!

Он схватил меня за руки, ахнул, увидев кровавое месиво вместо ладоней, и догадался.

— Это ты сделала? — Ияр вскочил, подбежал к одному из заграждений, что уже было почти полностью засыпано песком, поднял его и разглядел перерезанные веревки. — Ты сдурела совсем, что ли? Зачем? Что же ты натворила!

Как будто Архидьявол предоставил мне выбор!

— Дура! — брат отшвырнул загородку. — Что же ты наделала, дура! — он схватился за голову. — Ведь нам же теперь всем несдобровать!

— Так было нужно, — тихо прошептала я.

— Зачем?! Что значит нужно? Что ты несешь?!

Так было нужно, чтобы ты не умер. Мне очень хотелось это сказать. Но зеленые глаза — клянусь, видела их перед собой — предостерегали этого не делать.