Танец духов - [2]
Вертолетное топливо!
Сейчас бабахнет!
Почти теряя сознание от боли, он расстегнул-таки ремни безопасности. Но поздно, поздно… Тихий пых возвестил — случилось. Через секунду уже вся кабина была в огне. Сорочка на Берке полыхала. Он заметался и через какую-то дыру вывалился наконец из кабины, на лету срывая с себя горящие ошмотья.
Внизу он куда-то полз, полузахлебываясь в воде, пока его не остановил поваленный ствол. Там он и остался лежать — в неглубоком озерце.
И лежать ему было в этом озерце — часы и часы, дни и дни. На короткие мгновения он приходил в сознание. Как ни странно, на раны слетелись не мухи, а пчелы. Целый рой смаковал прозрачную жидкость, которая выступала из ожогов. Однако боль, едва ли не к счастью, торопливо утаскивала Берка обратно во тьму.
«Ну это ли не дурная карма? Имеете желание возразить?»
1
Они сидели на вращающихся стульях за столом из пластика — как раз под большой фотографией хмурого полковника Сандерса, владельца заведения. Солнце лупило через огромные окна. За извивами набережной золотились пляжи и посверкивало Средиземное море.
Ладони Аамм Хакима, старшего из двоих, лежали на столешнице — словно это была парта, а он — готовый к уроку первоклассник. Но лицо было строгое, как у учителя. А руки — на загляденье: длинные пальцы дивной формы, ухоженные ногти.
— Слишком много! — сказал Хаким, неодобрительно кивая в сторону окон.
Его собеседник, Бободжон Симони, скопировал его мину и поддакнул:
— Ага. Солнца через меру.
Хаким отрицательно мотнул головой:
— Я про стекло. Неразумно много. Если поблизости рванет бомба в автомобиле…
Бободжон догрыз цыплячью ножку, неспешно вытер руки бумажной салфеткой и сказал:
— Дела давно минувших дней. Нынче никто не воюет. Другое время.
Он скомкал салфетку и бросил ее на поднос.
Хаким, его дядя, насмешливо фыркнул:
— У нас всегда «другое время»! Только отчего-то регулярно кого-нибудь разносит на куски.
Бободжон вежливо хохотнул. Ему бы сейчас что-то умное ввернуть, но он и в лучших условиях не больно находчив, а тут уши набиты шумом: в середине зала орет грудничок, поблизости, у стойки, управляющий ресторанчиком во все горло разносит кассира, а из колонок наяривает громкая музыка.
Хаким, задрав подбородок, приглядывался к полковнику Сандерсу в простой деревянной рамке.
— А он, часом, не еврей?
Племянник растерянно заводил глазами по посетителям.
— Ты про кого, дядя?
Хаким кивнул в сторону фотографии на стене:
— Владелец заведения. Подозрительно жидовские губищи.
Бободжон равнодушно пожал плечами. На нем была черная тенниска и аккуратно отглаженные джинсы с лейблом «Лакки брэнд». Кроссовки «Мефисто» и часы «Патек Филипп» на запястье он недавно купил в торговом центре неподалеку от новой берлинской квартиры.
— Если этот самый, то и еда тут с жидовскими вывертами — настоящему человеку только грех!
«Будто тебя это колышет!» — подумал Бободжон, а вслух вежливо согласился:
— Наверное.
Бободжон, если по совести, ничего толком про евреев не знал — кроме того, что их положено ненавидеть. Сокамерник в Алленвуде говорил, что среди заключенных есть несколько евреев, но Бободжон не горел желанием с ними знакомиться…
— Пошли-ка погуляем, — вдруг сказал Хаким.
На улице Зеро и Халид покуривали в «БМВ». Увидев, что Аамм Хаким вместе с племянником вышли из ресторана, телохранители выскочили из машины и последовали за ними на расстоянии десяти шагов. Зеро и Халид были одинаково молоды и кучерявы, одного роста и комплекции, в одинаковых рубашках с коротким рукавом, одинаковых джинсах и одинаковых кроссовках. Зеро нес в руке коричневый бумажный пакет с масляным пятном на боку. На плече Халида висела продолговатая спортивная сумка. Бободжону было нетрудно догадаться, что масляное пятно на пакете не от бутерброда, а от ружейной смазки. Да и в сумке Халида вовсе не спортивный костюм.
День стоял чудесный. Впрочем, в Бейруте других практически не бывает. Море спокойно, на небе ни облачка. Вдали, почти у самой курортной зоны Саммерленд, по волнам скользили виндсерфингисты.
Дядя и племянник, углубленные в беседу, медленно двигались под ручку в сторону исполинского чертова колеса. Справа и слева торговцы в маленьких киосках продавали кокосовое молоко и початки вареной кукурузы. На набережной, как всегда по воскресеньям, было многолюдно. Мамаши с детьми, влюбленные парочки, джоггеры в спортивной форме. Одни девушки были в мини-юбках, другие — закутаны в черное с головы до ног, порой и с вуалью, прикрывающей лицо. На гребне волнолома прохаживались или отдыхали на корточках сирийские автоматчики.
— Нравится тебе Берлин? — спросил Хаким.
Бободжон кивнул:
— Да, чудесный город.
Дядя улыбнулся:
— А что тебе в нем нравится больше всего?
— Работа.
— Ну, хорошая работа — это замечательно. А помимо?
Бободжон пожал плечами. Наконец выдавил из себя:
— Эта самая… архитектура.
— Да ну?
— Угу. Симпатичная. У нас не такая.
Дядя задумчиво хмурился и шел, не поднимая глаз от асфальта.
— Ну а как по женской части? — спросил он после долгой паузы.
Бободжон только захихикал.
Хаким остановился и взял племянника за руку.
Молодая женщина покончила с собой, и ее сестра Эйдриен имеет все основания винить в этой гибели ее психоаналитика – доктора Дюрана.Но Дюран уверен: самоубийства не было. Было холодное, жестокое убийство, за которым кроется тайна. Эйдриен придется поверить ему и помочь найти истину, – иначе они станут следующими жертвами убийцы…
Серия дерзких похищений близнецов потрясла Америку.Чудовищно искалеченные тела некоторых из них уже обнаружены.Дело рук очередного маньяка-убийцы?Кровавый ритуал обезумевшего жреца вуду? Или… что-то ещё?Знаменитый тележурналист Алекс Каллахан, чьи сыновья-близнецы тоже стали жертвами таинственного похитителя, начинает собственное расследование.Он обязан спасти своих детей любой ценой.Но… как найти нить, которая тянется к убийце?!
Профессор теологии Терио ЗАМУРОВАЛ СЕБЯ ЗАЖИВО в подвале загородного дома. Самоубийство безумца? Или отчаяние человека, раскрывшего СЛИШКОМ ОПАСНУЮ ТАЙНУ?! Частный детектив Дэнни Крей, ведущий расследование случившегося по просьбе эксцентричного миллионера, вынужден взломать компьютерные файлы Терио. Он еще не знает, ЧТО СКРЫТО в этих файлах. Зато это хорошо знают могущественные люди, которые постараются, чтобы Крей унес то, что узнал, в могилу. Детектив должен БЕЖАТЬ. Но убийцы подстерегают его и в Риме, и в Стамбуле, и в Пало-Альто, и в Ватикане…
Священные христианские реликвии… Они все еще хранят прикосновения руки Спасителя, а некоторые – даже следы Его крови…По миру прокатилась волна загадочных убийств. Жертвы – женщины и их маленькие сыновья.Полиция теряется в догадках. И лишь частный детектив Ласситер, сестра и племянник которого погибли, видит связь между этими преступлениями: все убитые женщины лечились от бесплодия в одной и той же клинике, где проводились рискованные эксперименты с весьма необычным генетическим материалом…В живых остался только один ребенок, появившийся на свет при помощи врачей этой клиники.
Всадники Апокалипсиса вырвались на свободу. И имя первому — Мор… Легенда? Миф? Но почему тогда команда ледокола, совершавшего экспедицию на далекий арктический остров, чтобы найти и доставить на родину тела погибших там людей, вернулась в полной растерянности и даже ужасе? Журналист Фрэнк Дейли начинает собственное расследование и наталкивается на глухую стену молчания. На его вопросы просто не хотят отвечать. И кто-то, похоже, готов на все, чтобы он перестал задавать свои вопросы…
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.