Танец Арлекина - [58]
Теперь у Умбекки все чаще болели груди. Боль пульсировала, сопровождая биение сердца, и не желала отступать. Когда Умбекка лежала на своей жесткой кровати бессонными ночами, боль превращалась в живое существо, не отходившее даже в часы молитвы. Порой, правда, Умбекка забывала о боли, и тогда её биение заглушалось звуком падающего дождя, звоном чайного фарфора, щебетом птиц и сотнями иных звуков — звуков распада, разрушения, слышавшихся со всех сторон в умирающем замке. А потом боль снова напоминала о себе, и Умбекка в ужасе осознавала, что боль и не отступала. Вот и сейчас: клик-клик, клик-клик. Боль пульсировала в такт позвякиванию спиц.
Умбекка оглянулась, посмотрела на спящую племянницу. Как легко вздымалась и опадала грудь Элы! Убаюканная зельем из бутылочки, Эла спала сладко и безмятежно, как дитя. И днем, и ночью. Умбекка помнила Элу ребенком — розовощекой здоровенькой девочкой. Какая она тогда была хорошенькая! Тогда Умбекке было столько лет, сколько Эле сейчас, и тогда не было этой противной боли.
— Бедная моя племянница! — произнесла Умбекка вслух. Эла, конечно, никогда не поймет того, что тетка всегда желала ей только добра. Но что она могла поделать, если Эла перешла все границы разумного поведения?
Эла пошевелилась, глубоко вздохнула. Умбекка знала, что ближе к вечеру Эла проснется, встанет, сядет к столику у окна, будет односложно отвечать на вопросы, сонно кивать, лениво гонять вилкой по тарелке баранину и картофель, пока еда, наконец, не превратится в бесформенную массу, и не придет Нирри, и не унесет тарелку Элы.
«Надо поесть, племянница», — заученно проговорит Умбекка, но даже она почувствует, как, словно облако, зависнет над столиком безмолвный вопрос Элы: «Зачем?»
Почти каждый вечер Джем ужинал с ними и ездил по комнате в своем инвалидном кресле. Но теперь, казалось, Эла почти не замечала сына, которого прежде обожала. «Джем, скажи мне…» — говорила она и обрывала вопрос. «Джем, где…» — и снова умолкала, и тогда, если Джем слишком торопливо хватал вилку и нож, Умбекка встревала и принималась его воспитывать: «Джем, помни о правилах хорошего тона». Или: «Племянница, тебе пора принять лекарство». И тогда взгляд Элы начинал блуждать, и она переставала видеть сына.
Однажды Умбекке пришло в голову, что так лучше — ведь мальчику наверняка не суждено было прожить долго. Это не вызывало у Умбекки сомнений: бог покарал мальчика. И все же… шли месяцы, а мальчик подрастал и становился крепче. Умбекка боялась, что настанет день, и её сострадание к Джему рухнет, словно карточный домик. Ей не давало покоя инвалидное кресло. Она знала и о том, что пару раз мальчик пробовал ходить на костылях. Какие-то деревяшки — разве они могли излечить мальчика от болезни, являвшейся проявлением божьей воли? Это тревожило Умбекку! Теперь она частенько исподволь наблюдала за Джемом, чувствовала в его взгляде сопротивление и угрозу. Не была ли она не права, препоручив заботы о Джеме карлику? Вопрос этот мучил ее, но гораздо чаще на ум приходило другое слово: «неизлечим». Ну а что же излечимо? Умбекка сердилась на себя, но хотелось ей одного: убежать, уехать в грохочущей повозке к Воксвеллам, однако она очень хорошо понимала, что её отъезды из замка не принесли ей ни радости, ни счастья, к которым она так стремилась. Порой ей хотелось выть от боли.
Тук.
Тук.
Боль усиливалась.
Умбекка швырнула вязанье на пол.
И почему-то клубок шерсти и наполовину связанный шарф сразу превратились в некий немой укор. Яркая шерсть лежала на темной обивке дивана и как бы осуждала Умбекку. Шерсть была алая. Словно намазанные помадой губы шлюхи. Господи, что у нее за мысли? Ведь она сама, собственными руками красила шерсть! Алая! Это же преступно!
От размышлений Умбекку отвлекло жужжание. В луче света из открытого окна жужжала и вертелась муха. Время от времени муха садилась на чайный столик и деловито копалась в крошках печенья. Умбекка с неожиданной для толстухи резвостью вскочила. Размахивая своим вязаньем, словно оружием, она гоняла муху по комнате до тех пор, пока та, испуганная и разгневанная, не улетела в окно. Умбекка вздохнула и выронила вязанье. Протерла глаза и вдруг заплакала и припала грудью к подоконнику.
Мир ярких красок за окном заволокло пеленой. Разогретое солнцем дерево оконной рамы пекло руку Умбекки сквозь ткань рукава. От лежащего на груди золотого амулета отсвечивали блики.
— О-о-о, — негромко простонала Умбекка.
Повинуясь безотчетному порыву, она сняла цепочку с амулетом и положила на подоконник, туда, где оконный переплет отбрасывал еле заметную тень. Ей хотелось спать, ужасно хотелось спать, но биение боли не покидало ее, хотя сама боль немного утихла. Усталое сердце Умбекки просило покоя. Солнце немилосердно палило. Умбекке стало жарко в тесном черном платье. И вдруг ни с того ни с сего Умбекка вцепилась пальцами в высокий стоячий воротник и принялась лихорадочно расстегивать пуговицы на лифе. Ткань шелестела, словно перья огромной, не умеющей летать птицы. Перья расходились в стороны, и чернота сменялась ослепительной белизной. День был жаркий, и под платьем у Умбекки не было белья…
Это — мир Орокон.Мир странной красоты, странной магии и странной религии. Мир извечного противостояния богов — и жестоких войн людей, богов-врагов почитающих.Мир, в коем завершена уже — много веков как завершена! — первая эпоха, называвшаяся Расцветом, и наступила эпоха вторая — дни Искупления.Мир, судьба которого заложена в пяти таинственных Кристаллах, что взял в предвечные времена мертвый бог Орок у детей своих, — в Кристаллах Мрака, Воды, Воздуха, Огня и Земли.Мир, где начинает сбываться древнее пророчество в человеке, что отыщет и соберет воедино все пять Кристачлов, рассеянных по истерзанным войной землям Орокона...Найден уже — великой ценой! — Кристалл Мрака, Темного Бога.Время настало — для поисков Кристалла Земли, камня Силы богини Вианы.Но по-прежнему идет в мире Орокона жестокая война, по-прежнему ведутся изысканные и жестокие поединки — и по-прежнему пляшет свой танец таинственный, безумный и мудрый Арлекин и по-прежнему ждут исполнения предначертанного высокие КОРОЛЬ И КОРОЛЕВА МЕЧЕЙ...
Это — мир Орокон.Мир странной красоты, странной магии и странной религии. Мир извечного противостояния богов — и жестоких войн людей, богов-врагов почитающих.Мир, в коем завершена уже — много веков как завершена! — первая эпоха, называвшаяся Расцветом, и наступила эпоха вторая — дни Искупления.Мир, судьба которого заложена в пяти таинственных Кристаллах, что взял в предвечные времена мертвый бог Орок у детей своих, — в Кристаллах Мрака, Воды, Воздуха, Огня и Земли.Мир, где начинает сбываться древнее пророчество в человеке, что отыщет и соберет воедино все пять Кристаллов, рассеянных по истерзанным войной землям Орокона...Найдены уже — великой ценой! — Кристаллы Мрака и Земли.
Книга посвящена фантастическому миру России ХХIV века, который может сложиться, если в России не произойдут значительные изменения. Адресована широкому кругу читателей.
Месть и смерть, как неразлучные сестры, следуют за Оларсом Забытым, посредником между миром живых и мертвых. Его давний враг покинул свое логово и творит зло на северных землях. Движимый ледяным пламенем ненависти, Оларс ищет Цитадель Хозяина Штормов, чтобы стереть её с лица земли. Его соратница – Рангрид, Всегда предающая, его проводник – глухой фоссегрим, наигрывающий мелодию человеческих сердец, его надежда – Фьялбъёрн Драуг и флот, что идёт в никуда. При этом Оларс еще не знает, кого стоит опасаться больше: старого врага или таких друзей?
Бобби Пендрагон — совершенно обычный 14-летний подросток. Но оказывается, Бобби обладает необыкновенными способностями: он может пройти сквозь пространство и время и попасть в другое измерение. Бобби суждено стать Странником — Связным между мирами, которым угрожает опасность…
От Тивии до Серконоса в ткани реальности появились прорехи – порталы в Бездну, угрожающие разорвать мир на кусочки. Бывшая охотница за головами, убийца и контрабандистка Билли ищет их источник, и в процессе поисков ей приходится забраться далеко от Дануолла. Она прибывает в город, посреди которого протянулся разлом, в страну, потрясенную гражданской войной, где воцарилось шаткое перемирие. Пожалуй, Билли – единственная, кто может справиться с угрозой… Правда, здесь ей придется столкнуться не только с врагами, но и с собственным прошлым, которое грозит изменить весь ход истории.
Это сказочная история произошла в новогоднюю ночь с сестрами, которые попали в далекое прошлое, где узнали много интересного и нашли новых друзей. Эта книга будет интересна как детям, так и их родителям.
Однажды с небес упал человек, обладающий многими знаниями и способный управлять светом. Он способен спасти увядающий мир от напасти Теней, монстров, приходящих с закатом солнца. Все ждут от него именно этого. Но всегда есть одно «но» — этот человек утверждает, что он не должен быть здесь, что ещё слишком рано. А может, уже поздно?
Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…
Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…
«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.
Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.