Танцы на стеклах - [3]

— Вообще-то да, — раз разговор перешел на такой уровень, я пренебрежительно киваю. Дома я бы заслужил пощечину за подобное неуважение к человеку почтенного возраста, такому, как Генри Роджерс.

— Должен разочаровать тебя, Джаред. Ты забыл, мой мальчик, что в стенах нашего престижного университета учились пять президентов Америки. А твой отец — король небольшой страны на ближнем востоке. Я хочу, чтобы ты понял как можно раньше, что здесь, в Америке, вы должны следовать нашим законам, — интонация Роджерса меняется. Он переходит на повышенные тона. — Этот парень, Сэм Ченси, сейчас находится в больнице в критическом состоянии, лишь потому, что хотел попасть в число твоих приближенных.

— Ну, это уже его выбор. Или нет? — криво улыбаюсь я, скучающе глядя на свои часы. Через десять минут у меня начинается лекция по психологии. Не самый интересный предмет, но, к сожалению, входит в список обязательных курсов по моему направлению.

— Прекрати разыгрывать из себя принца, Джаред. Здесь ты такой же студент, как и все. У меня есть показания человека, который видел как ты, твой друг Мэтт Калиган и другие ваши приятели заставили Сэма пить алкоголь, чтобы продемонстрировать свою готовность вступить в избранный круг Джареда Саадата.

— Сэм не подтвердит слова вашего свидетеля, — самоуверенно заявляю я.

— Если выживет, Джаред, — сухо замечает Роджерс. — А если нет, то это уже будет другое дело. Понимаешь меня?

Сжав губы, с исподлобья упрямо сморю на президента.

— Вы все можете получить обвинение в убийстве, — невозмутимо выносит приговор президент Роджерс.

— Он пил сам, — копируя его интонацию, отвечаю я.

— Показания свидетеля говорят о другом.

— Ваш свидетель врет. Бар был переполнен людьми, и я уверен, что никто из присутствующих не подтвердит слова вашего свидетеля. Я знаю свои права и законы вашей, уважаемый президент, страны, — пафосно произношу я, ожидая волны праведного гнева, но в ответ получаю такую же снисходительную улыбку.

— Я тебя понял, Джаред. Как управляющий университетом, я должен был предупредить о возможных последствиях для тебя и твоих друзей. Если раньше на многое закрывалось глаза, в связи с тем, что ваши действия не несли тяжкого ущерба здоровью других студентов, то данная ситуация может обернуться для тебя не лучшим образом.

— Спасибо, что поставили меня в известность, — сухо улыбаюсь я.

— Заканчивайте свои игры, Джаред, — в голосе президента появляются покровительственные нотки. — У вас осталось два месяца, а потом получение диплома. Не вынуждай меня звонить твоему отцу. Ему не понравится, что его сын ведет себя неподобающим образом в престижном заведении.

— Я вас услышал, сэр, — киваю я, поднимаясь.

— Всего доброго, Джаред. Советую тебе навестить Сэма Ченси в больнице.

— Приму к сведению. До свидания, сэр. Спасибо за уделенное время, — с плохо скрываемым сарказмом говорю я и сдержанно киваю. Президент не отвечает, а просто сверлит меня пристальным взглядом. Я поворачиваюсь и направляюсь к двери. И весь путь ощущаю на себе этот неприятный, тяжелый взгляд президента Роджерса.

Оказавшись в коридоре, я, сквозь зубы, бросаю ругательство на своем родном языке. За четыре года я много чего наворотил в стенах Йеля, но к президенту университета меня вызвали впервые. Я видел его раньше, пару раз говорил с ним, но чтобы так, как только что… От ярости сводило скулы.

Зарычав, я ударил кулаком по стене. Отчитывал меня, как какого-то безродного недоноска, меня! Меня, черт побери!

Широкими шагами пересекаю холл, двигаюсь к выходу из помпезного административного здания и направляюсь в сторону кампуса, где уже началась лекция из моего списка занятий. Черт. Черт! Достаю телефон, чтобы набрать Мэтта Калигана, моего лучшего друга.

— Мэтт! — рявкаю, как только Калиган отвечает.

— Джаред, я в курсе, что тебя вызвал Роджерс. Меня тоже вызывают сегодня в три, — Мэтт опережает мой вопрос. Вот, что мне в нем нравится — он не трус, не тупой и не зануда. Во всех передрягах мы поддерживаем друг друга. И его не нужно просить, я знаю, что он всегда выручит. А если придется, то и подставится вместо меня.

— Кто слил нас? — требовательно спрашиваю я.

— Есть информация, Джар, но не точная.

— Говори.

— Сбавь обороты, друг, — нервно смеется Калиган. — Это я, Мэтт, а не твоя горничная.

— Извини, парень, — ухмыляюсь я. — Так что? Кто это?

— Том Коулман, — голос Мэтта становится серьезным.

Я хмурюсь, пытаясь сопоставить свои ассоциации с названным именем. Пусто, б**ь.

— И кто такой Том Коулман?

— Да парень один, со второго курса. Ничего выдающегося. Безликий. Говорят, он донес. Они, вроде как, с Сэмом учились вместе. Коулман врачей вызвал.

— Откуда столько информации, Мэтт? — сухо осведомляюсь я.

— Мой отец не такая крупная шишка, и его президент Роджерс потревожил первым. Прямых улик у меня нет, но отцу сказали, что донос настрочил приятель Сэма Ченси. Остальное дело техники.

— Отлично сработано, парень. Буду думать, что делать с Коулманом, — прохожу через зеленый дворик перед кампусом. Несколько студентов, разбившись на группы, толпятся возле здания. Завидев меня, те, кто попадаются на пути, поспешно расступаются, приветственно кивая. Я даже не смотрю на них, продолжая разговаривать с другом, и даю ему наставления.