Танцующий с пираньями - [7]

Шрифт
Интервал

Сергей осторожно выбрался на бетонную площадку, выплюнул загубник и вдохнул полной грудью. Не сумев закончить вдох, он закашлялся, и чуть было не блеванул. После воздуха из баллона, пропущенного через молекулярный фильтр, этот был настолько отвратителен, что казался густым, как кисель. Запах гниения был повсюду, недаром негритянка Сэй, жаловалась на дохлых крыс под полом, если бы не мощная система вентиляции, Макса бы уже давно обнаружили.

«Так значит, Макс забрался сюда, собираясь, наверное, починить электромотор. Это был бы его очередной сюрприз. Барометр сумел вызвать у меня чувство ревности, но теперь-то ясно, что Макс не «снюхался» с Таней, никуда не сбежал, просто вновь старался сделать все сразу».

Чистильщик бассейна, для Уварова просто Макс, три дня назад уехал за новыми фильтрами, и, несмотря на свою исполнительность, в тот день не вернулся. Никто не придал этому значения, поскольку Макс все время твердил о своей больной матушке, о том, что выкроит свободную недельку и обязательно заедет к ней с гостинцами. Вот все и были в полной уверенности, что он гостит у мамы. Все это время, Макс сидел в технической камере, распухший от укусов шершней, источая ужасную вонь, и обхватив себя руками в последние минуты жизни.

Сергей оперся на правую руку, и она тут же подогнулась, как резиновый шланг. Лениво летящий шершень ударил Уварова в грудь и, упав на спину, начал дрыгать лапками. Сергей взглянул на свою руку, и ее вид не добавил оптимизма. Посиневшая и обескровленная, она напоминала культю какой-то жертвы изощренных пыток. На запястье в местах укуса пираний, проглядывали белые сухожилия и косточки, кожа под браслетом наручников взбугрилась и полопалась.

«Отличный инвентарь для съемки фильма ужасов», – подбодрил себя шуткой Уваров, но, наверное, зарыдать сейчас было бы гораздо эффективнее.

Сергей ослабил провод, перетянутый чуть выше запястья, и миллионы мурашек тут же пронзили истерзанную руку. Это было невыносимо щекотно, кроме того, медленно вернулась ноющая боль, и ручейки крови потекли из глубоких укусов.

«Пираньи наверное выгрызли кусочек вены, если выберусь, придется искать венного донора».

Шершни бились в лицо Сергея, падали, снова взлетали. Одно насекомое уселось на голову Уварову, и принялось копошиться в его мокрых волосах.

Сергей еще раз взглянул на распухший труп Макса. На руке его, навсегда застывшей на левом плече, не хватало указательного пальца.

«Здесь пираньи ни при чем».

Уваров поднялся, на ноги и осторожно двинулся к лесенке, ведущей наверх, к свободе. В затылок что-то сильно ударило.

С десяток шершней с лету ужалили Сергея, как только он двинулся к лестнице. Обычный человек, подвергнутый такой атаке, скорее всего, был бы обречен. Уваров продолжал двигаться, стонал от боли, но шел вперед. Одной из его аномалий была невосприимчивость к ядам змей и насекомых. Сознание, затуманенное болью, снова провалилось в воспоминания.

Здание заброшенного клуба, ржавая лестница, ведущая на чердак. Сергей уже на самом верху, открывает дверцу чердака, и заглядывает в темноту. Пахнет старой бумагой и жжеными свечами.

Сашка Колпак преодолевает опасный маршрут наполовину, когда один из ржавых прутиков – ступенек ломается, и Колпак с воплями повисает, зацепившись руками за трубу. Хотя ему только 12 лет, по весу он почти в два раза превосходит тощего Уварова. Сашка подтягивается, заползает на лестницу, и ползком следует дальше. По пути он обтирает ржавчину своим новым комбинезоном, но о последствиях вряд ли задумывается. Сергей улыбается, глядя на пыхтящего друга, и протискивается в чердачную дверцу. Темно и невыносимо жарко, пот струится по щекам, стекает за ворот рубашки. Уваров включает фонарик и освещает толстые сосновые столбы, подпирающие крышу. Повсюду разбросаны пожелтевшие газеты и различный хлам, не возбуждающий в подростке интереса. Рядом появляется Колпак, толкает Сергея в бок, смеется, и никак не может отдышаться.

– Где пленка? – спрашивает он, крутя головой вслед за лучом фонарика.

Сергей молча идет вглубь чердака, взяв Саню за руку, чтобы вместе было не так страшно. Луч фонарика выхватывает плакат, преграждающий дальнейший путь. На бумаге изображены испуганные люди, убегающие от горящего домика в центре композиции. Уваров посмотрел на друга, не увидел недостающей уверенности, и ударил по плакату ногой. Бегущие люди скомкались и упали на пол чердака.

Под потолком висели большие катушки с кинопленкой, и именно за этим пришли сюда подростки. Колпак нашел в хламе длинную рейку, с прикрученной на конце малярной кистью, и принялся лупить ей по катушкам. Сергей освещал цели фонариком, а Саня бил по ним, словно бильярдным кием по шарам. Две катушки упали вниз, брызнула лента кинопленки, соскочившая с фиксаторов, но Колпак продолжал лупить своим оружием.

Тихое гудение остановило Сашку, он отбросил рейку в темноту и захныкал, предчувствуя неладное. Уваров осветил оставшиеся бобины, все еще висевшие под потолком. Шершни клубились в воздухе, вокруг своего разбитого гнезда. Колпак не заметил, как разрушил их невзрачный дом, притаившийся под горячей крышей.


Рекомендуем почитать
Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Люди гибнут за металл

Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.


Место вдали от волков

Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.


Предвестник землетрясения

«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.


Оттенки зла. Расследует миссис Кристи

Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.


Приставы богов

Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.