Танцующие медведи. Опыт обретения свободы - [20]

Во-вторых, медведи не отправляют естественные потребности на протяжении всего времени спячки. Они спят по три-четыре месяца, не выделяя кал или мочу. Как им это удается, неизвестно.

И наконец, в-третьих, они по нескольку месяцев лежат в одной и той же позе, и при этом у них не затекают конечности, не появляются пролежни. А потом они как ни в чем не бывало встают и отправляются на поиски пищи.

3

У медведя в Белице слишком много времени, с которым надо что-то делать. Раньше он целыми днями работал на цыгана. Ему приходилось танцевать и выполнять разные трюки.

А теперь у него вдруг целый день только для себя.

Медведи совершенно растеряны. Живи они в дикой природе, у них три четверти дня уходило бы на поиск пропитания. Но здесь их кормят. Чем же занять оставшуюся часть дня?

То, что медведи из Белицы не умеют распоряжаться временем, становится особенно заметно с приходом зимы.

– Смысл гибернации в том, что ты должен подготовиться к тяжелым временам, – говорит директор Иванов. – Накопить жир, который пригодится тебе, когда выпадет снег. Не подготовишься – умрешь. То есть в Белице медведи, конечно, не умрут, мы их спасем. Но ведь мы хотим сделать все так, словно эти медведи живут на воле. Мы до последнего не вмешиваемся.

Медведица Елена, приехавшая в 2009 году из Сербии, целый год делала огромные успехи, стала лидером сектора, первая догадывалась, как добраться до скрытых под камнями лакомств.

Но с приближением зимы Елена внезапно поглупела. Выпал первый снег, а она начала кружиться на месте, раскачиваться, стоя на задних лапах, – в общем, была абсолютно сбита с толку. Организм подсказывал ей какой-то ключ к этой ситуации, но она не понимала его сигналов, не знала, как быть, поэтому реагировала компульсивно. Целыми днями раскачивалась, как детдомовский ребенок. Почти перестала есть, что было совершеннейшей глупостью, ведь как раз перед спячкой необходимо усиленно питаться.

Весь парк ломал голову, как ей помочь.

Люди из “Четырех лап” пытались ее отвлечь. Начали прятать еду в новые места. Но тогда Елена почти полностью перестала есть.

Ее перевели в другой сектор. Это лишь усугубило ее тревожность.

Попробовали выкопать в земле яму и тем самым подсказать ей, что она должна делать. Не помогло.

Тогда кому-то пришло в голову построить будку. Как собачья конура, только побольше. Люди из парка быстро сколотили несколько досок, присыпали все листьями. Это было попадание в яблочко. Елена начала разгребать снег, перестала раскачиваться, а через три дня впала в спячку.

– С тех пор каждую зиму мы строим пять-шесть таких будок, – говорят в парке. – В прошлом году ими воспользовалась Сейда, которая вообще-то сама выкопала себе яму в земле, но та обвалилась. В полусне она перешла в одну из наших будок и снова заснула.

4

В первые годы в спячку впадали только несколько медведей. Два года назад – уже восемнадцать.

А год назад произошло и вовсе невероятное: из двадцати семи медведей в зимний сон погрузились целых двадцать шесть.

Конечно, было бы лучше, умей они все это делать сами. – Может, еще научатся? – размышляет директор Иванов. – Но медведей нельзя просто выпустить в надежде, что они со всем справятся самостоятельно. Свобода – безумно сложная вещь. Ее нужно выдавать маленькими дозами. А спячка означает, что наши медведи делают успехи на пути к свободе. Что они живут уже не только сегодняшним днем. Что они научились готовиться к худшим временам. VII. Львов – в Африку

Уже несколько лет “Четырем лапам” не приходится тревожиться за судьбу танцующих медведей: всех их забрали у цыган и перевезли в медвежий рай в Белице. Но сотрудникам парка рано подыскивать себе другую работу. У организации появилась следующая важная цель. Какая? Отправить львов в Африку.

Димитр Иванов лично отправил уже двух.

– Львов покупают богатые люди, которые не знают, что делать со своими деньгами, – говорит он. – Первым, о ком мы узнали, был мужик из окрестностей города Мельник, разбогатевший на наркотиках. Говорят, у него была подпольная лаборатория по производству амфетамина, но потом, уже сколотив себе состояние, он ее закрыл и открыл гостиницу с рестораном на севере страны, на берегу красивого озера. Лев стал местной достопримечательностью.

Как и в случае с медведями, нам необходимо было четко определить цель.

Цель – лев.

Миссия – освободить льва.

Лев, льва, льву, со львом, о льве.

Сначала я поехал в этот ресторан на разведку. К такой поездке нужно хорошо подготовиться. Я довольно часто мелькаю в болгарских СМИ, и никогда не угадаешь, узнают мое лицо или нет. Главное мое правило для подобных поездок звучит так: делай вид, что ты глупее, чем есть на самом деле. Чем глупее, тем лучше.

Поэтому я нацепил солнечные очки, соломенную шляпу, изобразил из себя туповатого туриста и отправился прямиком в отель. Сказал, что хочу приехать сюда с детьми, и слышал, что у них есть знаменитая диковинка. А они кивают, мол, конечно, есть.

Второе мое правило таково: если они проглотили наживку, нужно дать им выговориться. Сам я только поддакиваю и киваю, в крайнем случае задаю какой-нибудь вопрос, главное, не слишком заумный. В этом отеле схема сработала идеально, потому что уже на стойке администрации мне выложили все подробности: что это за лев, как долго он у них, чем они его кормят. В конце я пошел сделать несколько фотографий.