Танцующая на углях - [42]
- А где все? - вывел меня из состояния задумчивости несколько бесцветный голос Романа, и я с ним согласилась: такого запустения, которое было здесь сейчас, я ещё не видела... Я шагнула с лестницы, и под моей сандалией что-то жалобно хрустнуло. По звуку я узнала стекло, и тут же мне на глаза попались поваленные кое-как, даже погнутые и поломанные треножники, разбитые стёкла, обеспечивавшие освещение. Лишь в некоторых не перевернувшихся чашах ещё теплился огонёк, и он был единственным светом в этом помещении, помогавшим увидеть иероглифы и рисунки на стенах... Неужели мы опоздали?
- Слушай, мне здесь не нравится. Напоминает вольную интерпретацию на тему "приходил Серёжка, поиграли мы немножко", только в египетском стиле, - заворчал у меня над ухом Роман, и я задумчиво кивнула, особо не вслушиваясь. - И вообще, даже как-то неприлично, мы вроде бы пришли сражаться за твою божественность, в крайнем случае, в гости, а тут как после Мамаева побоища... Где ваше хвалёное гостеприимство? Может, тут вообще никого нет? Как ты думаешь?
- Мне приятно, что ты наконец-то дал себе объективную оценку, слово "никто" звучало как музыка, - невесело заявила я. - Вот только...
- Что? - подавляя зевок, поинтересовался Роман. Я молча потыкала пальцем в воздух за его спиной:
- Ты действительно уверен, что здесь, кроме меня, конечно, находишься только ты?
Зевок так и замер на стадии открытого рта, дальше челюсть не двигалась. Почерневшая вода в бассейне Мэр у поверхности пошла кругами, потом забурлила, и под конец оттуда начали один за другим выходить призрачные субстанции, отдалённо очертаниями напоминавшие людей, одетые в длинные рубахи из одного куска материи с прорезью только для горла.
- Ой, мама! - неожиданно, наверное, даже для самого себя вскрикнул Роман и полез за пистолетом. Жалко, что в царство мёртвых нельзя было взять с собой земного оружия. Поняв это, таксист как-то разом сник, скривив губы. А потом, видимо, сообразил, что уже и так мёртв, дальше некуда, и несколько воспрянул духом. "Несколько" потому что быть мёртвым особого удовольствия тоже как-то не доставляло.
- Не спеши, - вяло успокоила его я, мысленно готовясь к продолжению действа, и оказалась права.
Души выползли наружу из бассейна, чёрная плёнка с них сползла, оголяя пепельный цвет их субстанций, после чего они по порядку встали напротив трона, по обе стороны от него, если быть точнее, и замерли. Роман почувствовал новый прилив сил и тоже выпрямился, делая вид, что это не он испугался, а это был тактический манёвр, удачно завершившийся. Да, пожалуй, он прав. А меж тем воздух над троном сгустился, и в нём самом материализовался из сероватых всполохов сам... величественный бог Осирис! Вот уж кого увидеть ну никак не ожидала! Как это он? Я имею в виду, что он делает в этом загоне для рабов?! Неужели нельзя было прибраться, хотя бы относительно?! И, кроме того, как он вообще позволил всё это тут устроить?! Куда Исида смотрит?! Я только собралась обрушиться на него всеми этими вопросами, когда под сводами залы загрохотал его не с чем не сравнимый голос:
- Склонитесь пред величайшим из владык всего подземного, если вы не жалкие невежды, которые не знавали никогда даже имени Осириса, царя мёртвых! Склонитесь, чтобы я видел ваше почтение и тогда смог мудростью своей рассудить вас по правде и справедливости.
- Он всегда был хвастун, - буркнула я.
- А что нам делать? Может, поклонимся? - почему-то шёпотом поинтересовался Роман.
- Как смеете вы, недостойные, говорить меж собой, когда сидящий перед вами бог не давал вам права слова?! - мгновенно отреагировал Осирис, оно и правильно, я бы тоже разозлилась. С той лишь разницей, что возмущаться бы не стала, а просто повернулась и...
- Осирис! Прими моё почтение! - я скрестила на груди руки и опустила голову перед старшим: - Это я, Бастет, дочь Собека, прошу у тебя снисхождения! - вот что всегда умела, так это уважать старших и более мудрых.
- Бастет? - недоверчиво переспросил Осирис, и его пальцы, с силой сжавшие знаки царского отличия, побелели, а сам он подался вперёд, по-прежнему прямой и гордый. Вглядевшись в меня бесцветными глазами, он откинулся назад и только после этого расхохотался.
- По-моему, нам пора, - прошипел мне на ухо Роман, я тряхнула головой, как будто отмахивалась от назойливой мухи, и нахмурилась. Не знаю, почему моё чутьё не проснулось именно сейчас: то ли интересно мне вдруг стало, что его так развеселило, то ли просто не хотела так сразу сдаваться, пусть даже потеряла всё, что было, но я только нахмурилась и едва не сдержалась от того, чтобы закусить губу от обиды. Старший, конечно, но я всегда была девчонкой и терпеть такое после тысячелетий полного повиновения... В общем, мудрого совета я не послушалась...
- Бастет? - ещё раз повторил Осирис, не повысив голоса, но он прозвучал так, что эхом отдался в ушах как удар в гонг, если к нему приложить это самое ухо. - А где тогда мощь твоя, мощь великой богини?! Я не чую, не вижу её!! И ты ещё смеешь утверждать...
- А что ей ещё остаётся делать, если всю силу у неё вежливо, но спёрли?! - не выдержал Роман, я слегка пригнула голову, ожидая, что сейчас же накроет чем-нибудь вроде огненного дождя, уж я Осириса знаю, после случая с Сетом у него уже рефлекс... И какого же мне было видеть, как вместо молний его глаза заметали... отчаяние, что ли?.. Таксист прищурился, похоже, углядев то же самое, и даже растерялся: - Ой, а что такого я сказал?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.