Танцовщица - [24]

Шрифт
Интервал

Мне тогда было лет четырнадцать. Как раз в это время из Бароды приехала одна танцовщица. По всему городу только и было разговоров, что о ее пении. Самые лучшие певицы хватались за голову, опасаясь ее соперничества. Знания у нее были такие обширные, словно она все книги о музыке выучила на память, а голос – и за четыре улицы услышишь! Но, подумайте только, что затеяла Ханум-сахиб: она выпустила меня сразу после этой танцовщицы. Сама-то я тогда ничего не понимала, но люди знающие всполошились: «Что она делает, наша Ханум-сахиб? Как будет выглядеть эта девочка рядом с подобной певицей?» – говорили они.

Я начала танцевать. Кое-кто из присутствующих повернулся ко мне. Меня, конечно, нельзя было назвать красивой, но ведь то была весна моей юности, а этой поре свойственны живость, непринужденность, легкость движений.

О нет, не спрашивай о юности моей!
Словами не вернуть неповторимых дней!

Помнится, я танцевала недолго; но вот Ханум дала мне знак начать газель. Я запела:

Сегодня она блистает на этом пиру дерзновенно,
Смотрите, скорее смотрите, как все изменилось мгновенно!

При первых звуках газели все общество зашевелилось. Когда же я запела второе двустишие, сопровождая его легкими жестами, присутствующие взволновались.

Едва я стонать устану, она меня мучит сильнее:
Ей шепчет ее гордыня, что я вырываюсь из плена.

Следующее двустишие вызвало общее смятение.

Смотрите, скорее смотрите: смущенно мерцают ресницы, —
Стрела пролетела мимо, душа опадает, как пена.

Я произвела столь сильное впечатление на гостей, что те, на кого я смотрела, невольно опускали глаза.

А я продолжала:

Кумирам не поклоняйтесь, примера с меня не берите:
Стыжусь я, когда о боге при мне вспоминают смиренно.
Зачем бессмертную душу я отдал в любовное рабство?
Ведь даже в мыслях о смерти есть привкус свободы бесценной.
Зачем я открыл ей сердце? – ошибку мою не исправить,
И если молва захочет, погубит меня несомненно.

Тут все общество пришло в полный восторг. Каждое слово газели встречали вздохом восхищения, каждое мое движение вызывало одобрительный шум. Я повторяла стихи раз по десять, но и тогда слушатели не успокаивались. Этой газелью и ограничилось мое выступление. Через день после него бува Хусейни привела ко мне в комнату незнакомого человека. Это был чей-то слуга.

– Выслушай его, Умрао-сахиб, – проговорила она и удалилась.

Слуга поклонился и начал:

– Меня послал к вам наваб Султан-сахиб. Вчера на свадьбе он сидел в желтом тюрбане по правую руку от жениха. Он велел передать, что готов прийти к вам в любое время, только чтобы при этом никого больше не было. И еще он просит вас переписать и прислать ему ту газель, которую вы вчера исполняли.

– Передай навабу-сахибу мою благодарность, – отозвалась я, – и скажи, что вечером он может пожаловать ко мне, когда ему будет угодно. Никто нам не помешает. За газелью приходи завтра днем в любое время. Она будет готова.

Слуга пришел на следующий день еще до полудня. Я тогда сидела одна в своей комнате. Газель была уже переписана, и я вручила ему листок. Он вынул из-за пояса пять золотых и сказал:

– Наваб-сахиб велел передать, что этих денег, конечно, недостаточно, но все же он просит вас принять их хоть на бетель. Он готов прийти сегодня же вечером, после того как стемнеет.

Слуга поклонился и ушел. Оставшись одна, я сначала подумала, не позвать ли буву Хусейни и не отдать ли ей деньги, чтобы она передала их Ханум, но, взглянув еще раз на золотые, почувствовала, что не в силах расстаться с этими блестящими новенькими монетками. В ту пору у меня не было ни сундучка, ни шкатулки, а потому я засунула деньги под ножку кровати.[58]

7

Мирза Русва-сахиб! В жизни каждой жен щипы наступает такая пора, когда ей хочется, чтобы кто-нибудь ее полюбил. Не подумайте, что это желание длится всего несколько дней. Нет, оно возникает с расцветом юности и развивается с возрастом. Чем старше женщина, тем оно сильнее.

Конечно, у меня был любовник – Гаухар Мирза, но его любовь была иного рода. В ней не хватало как раз того, чего искала моя душа – настоящего мужского достоинства. На Гаухара Мирзу повлияло ремесло его матери. Он тащил у меня все, что под руку попадало, а сам не дал мне ничего, кроме одной-единственной рупии, о которой я уже говорила. Теперь мне хотелось обрести такого поклонника, который угождал бы мне, тратился на меня, кормил меня и поил.

Наваб Султан-сахиб – так его назвал мне слуга – был хорош собою. Его лицо носило отпечаток того горделивого достоинства, которому женщины покоряются всем своим сердцем. Многие люди ошибаются, полагая, что женщинам нужны только лесть и уверения в любви. Бесспорно, им все этоприятно, но лишь тогда, когда к этому не примешиваются никакие низменные побуждения. А ведь есть люди, которые, явившись к танцовщице, не сводят глаз с ее украшений, и в каждом их слове звучит просьба: полюби меня, полюби ради бога, полюби и приди ко мне в дом; отдай мне все, что у тебя есть, и стань в моем доме служанкой – пеки хлеб, корми и одевай меня и моих детей. Однако не каждый мужчина обладает чудодейственной красотой библейского Иосифа, и не могут все женщины самозабвенно тянуться к нему. Мужчина любит женщину, а женщина мужчину, но эта любовь обычно не чужда своекорыстия. Такая беззаветная преданность, как у Лейлы и Меджнуна или как у Фархада к Ширин,


Рекомендуем почитать
Детские годы в Тифлисе

Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.


Недуг бытия (Хроника дней Евгения Баратынского)

В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».