Тампа (ЛП) - [65]

Внешне Бойд был не так привлекателен, как Джек — еще одна причина, почему я не сразу его заприметила. У него был выступающий нос и все еще торчащие уши. Кроме того, он вечно носил не по размеру большие футболки и свитеры, из под которых едва торчали руки. Его улыбка опоясывалась металлическим ободком брекетов, зато его изощренные желания позволяли представить, что это — своеобразное усмиряющее устройство, которое он с гордостью носит в наказание за самые грязные и вульгарные слова, какие только возможно произнести на человеческом языке.

Его развязность позволила мне избежать притворных вступительных речей. Первое и единственное, о чем я его спросила на нашей первой встрече, было прямым и очевидным. «Ты хочешь меня потрогать?»

Вместо ответа он приблизился и приступил к делу. Его руки были такими маленькими, что каждая из них легко могла войти внутрь меня по самое запястье. После нашего первого раза наедине он вышел из класса за пять минут до конца обеда с бывшим секретным телефоном Джека в руке.

На этой же неделе мы еще дважды занялись сексом в классе, но у нас уже созревал иной план на будущее. «Мой дом не обсуждается», — объявила я. — «У тебя бывает никого дома после школы?»

Увы, родители Бойда, в особенности его мать, были современными и куда большими домоседами, чем у Джека. Но были еще варианты с «окнами» в течение дня: Бойду разрешали оставаться на внешкольные занятия до шести часов, когда ему нужно было быть дома к ужину. Из-за этого свидания в моей машине были слишком опасны — в это время еще недостаточно темно, а парковки и стоянки у супермаркетов слишком оживленны. Принимая решение, я вовсе не пыталась кощунствовать или извращаться, это была лишь осторожность: дом Джека действительно был лучшим решением.

Объективно, Джек, сам не зная, тоже выигрывал от этого. Секс с ним в той же самой постели, где я несколько дней назад была с Бойдом, неимоверно заводил меня. В первый раз, когда я занялась с Джеком сексом после того, как переспала в этой постели с Бойдом, я скакала на нем так отчаянно, что боялась, как бы не сломать ему кости таза. У меня чуть не пошли галлюцинации от воображения картины их обоих, трахающих меня. Задыхаясь, я временами бросала взгляд вниз и мне чудился рот Бойда — меньше и не такой аккуратный, как у Джека. «Ух ты», — выдохнул Джек. Определенно, этот комментарий отражал произошедшие изменения: наш секс теперь был скорее враждебной аэробикой, чем наслаждением.

«Это точно», — подтвердила я. — «Разлука — что ветер для огня».

До начала наших отношений сексуальный опыт Бойда равнялся приблизительно нулю, но зато он был куда более продвинутым в плане извращений. Его причудливые предложения не вызывали у меня беспокойства, как в случае с Джеком, может быть из-за наивности этих перспектив, которые он произносил с таким придыханием, возбужденным шепотом, как будто эти фетиши были легендарными сказаниями, оттесненными на коже драконов и русалок, а может потому что они были у него и тогда, когда он был девственником. Они не были следствием пресыщения обыкновенным сексом. Ему хотелось попробовать все и сразу — простой секс и его оральные формы не удовлетворяли его алчущее желание. Как-то он попросил меня пописать ему в рот, что я и сделала. Не сказать, что ему это слишком понравилось, зато от этого дела у него случилась просто каменная эрекция. Еще он любил трахаться с завязанными у нас обоих глазами, и злился, что я настойчиво отказываюсь кусать друг друга так сильно, чтобы на теле оставались следы зубов.

Я была счастлива потворствовать ему во всем, что не оставляло улик. Но некоторые из его желаний были совершенно неосуществимыми. Он желал, чтобы другие увидели нас трахающимися — часто он принимался фантазировать, как я прилюдно беру у него в рот, находясь в витрине магазина на оживленной улице. Само собой, мы не могли открыть занавески в доме Джека или записывать себя на видео, так что мы удовлетворялись фильмами на заднем плане во время секса; он мог, как он мне сказал, слыша голоса актеров, представить, что люди находятся в комнате и смотрят на нас.

С того момента, как я начала спать с Бойдом, я поняла, что неприязнь к Джеку была вызвана исключительно меланхолией, которую он принес в наши отношения. Также имел место и тот факт, что я почти доросла до того, чтобы признать, что зависима от него: я нуждалась в нем, как единственном доступным источнике сексуальной разрядки. И это приводило меня в негодование. Но теперь, даже в те дни, когда у него было самое дурное настроение, часть моей первоначальной теплоты вернулась и мне уже не так хотелось с ним порвать. «Ненавижу новую школу», — признался он одним из вечеров. — «Бесит, что я вижу тебя пару раз в месяц. Хочу узнать, можно ли будет опять жить у Райанов весной и перевестись в старую школу.»

«Ты не думаешь, что такое положение выглядит… более особенным?» — спросила я. — «Выдерживая время разлуки, чтобы потом посылать к черту накапливающуюся фрустрацию?» Я попыталась обозначить для Джека светлую сторону, но, кажется, совершила оплошность.

«О чем ты? Тебе нравится, что я больше здесь не живу?»