Там, где шумят михайловские рощи - [53]
Велики были горе и возмущение народа, когда стало известно о гибели поэта. Прусский посланник в Петербурге доносил своему правительству, что смерть Пушкина воспринята в России «как общественное бедствие» и что в квартире покойного «перебывало до 50 000 лиц всех состояний». Посланник не преувеличивал.
У дома Волконской на Мойке, где жил поэт, невзирая на холод, стояла огромная толпа. Студенты, офицеры, старики, женщины, дети, простой петербургский люд, беднота в тулупах и даже в лохмотьях, шли и шли бесконечной вереницей, чтобы проститься с Пушкиным. Профессора университета (им это было запрещено) украдкой пробирались к дому на Мойке. Видели здесь заплаканного Жуковского, мрачного Вяземского, удручённого Крылова. Видели и высокого белокурого юношу с взволнованным лицом, тогда ещё никому не известного Ивана Сергеевича Тургенева…
Пушкин умер.. .
Давно так не волновалась столица России, как в эти зимние дни 1837 года. Все бросились в книжные лавки за сочинениями поэта. Сговаривались гроб нести на руках. В Нидерландском посольстве (там жил Дантес) собирались бить стёкла.
И в Зимнем дворце говорили о Пушкине.
— Никаких изъявлений! Никаких почестей! — раздражённо внушал Николай почтительно вытянувшемуся Бенкендорфу. — Хоронить без шума, как простого дворянина.
Воля монарха — закон. Озабоченные жандармы принялись за дело. На набережной Мойки — солдатские пикеты. У дома Волконской — мордастые квартальные в треугольных шляпах. «Без преувеличения можно сказать, — возмущённо рассказывал П. А. Вяземский, — что у гроба собрались не друзья, а жандармы».
Блюстители порядка действовали как воры. Тайно, ночью гроб перевезли в небольшую Конюшенную церковь. Народ обманули. Было объявлено, что отпевание состоится в Исаакиевском соборе, в Адмиралтействе, а отпевали в Конюшенной церкви и пускали по билетам.
Хоронить в Петербурге побоялись. Вспомнили — Пушкин желал, чтобы его похоронили в Святогорском монастыре. И на этот раз с трогательной готовностью решили поступить «согласно желанию покойного».
Второго февраля Александру Ивановичу Тургеневу сообщили, что по воле царя он назначается сопровождать тело Пушкина, которое увозят из Петербурга.
«Назначен я, в качестве старого друга, отдать ему последний долг. Я решился принять… Граф Строганов представил мне жандарма… Куда еду — ещё не знаю», — записал в своём дневнике А. И. Тургенев.
Увозили мёртвого Пушкина торопливо, крадучись, с опаской, с оглядкой. Ведь полиция доносила, что «многие располагали следовать за гробом до самого места погребения в Псковской губернии».
Третьего февраля, в полночь возле Конюшенной церкви остановились крытые кибитки и простые крестьянские дроги. Вынесли из церкви гроб, погрузили, уселись. И печальный кортеж быстро двинулся в путь по ночному заснеженному Петербургу. Впереди — жандарм. За ним дроги с гробом. Возле гроба на дрогах одинокая скорбная фигура — старый дядька Пушкина, Никита Козлов, захотел проводить в последний путь дорогого своего питомца. За дрогами, в кибитке, почтальон и А. И. Тургенев. Некогда он отвозил Сашу Пушкина в Царскосельский Лицей…
Проехали Царское Село, Гатчину, Лугу. Ненадолго останавливались отогреться, передохнуть. Только Никита Козлов будто прирос к дрогам. Даже жандарма проняло.
— Человек у него был, — рассказывал жандарм, — что за преданный был слуга! Смотреть даже было больно, как убивался. Привязан был к покойнику, очень привязан. Не отходил почти от гроба: ни ест, ни пьёт.
Мчались сломя голову на курьерских лошадях. Начальство распорядилось — скорее довезти, скорее похоронить.
«Жена моя возвращалась из Могилёва и на одной станции неподалёку от Петербурга увидела простую телегу, на телеге солому, под соломой гроб, обёрнутый рогожею, — записал в своём дневнике литератор и профессор А. В. Никитенко. — Три жандарма суетились на почтовом дворе, хлопотали о том, чтобы скорее перепрячь курьерских лошадей и скакать дальше с гробом. „Что это такое?“ — спросила моя жена у одного из находившихся здесь крестьян. „А бог его знает что! Вишь, какой-то Пушкин убит — и его мчат на почтовых в рогоже и соломе, прости господи, как собаку“».
На станции перед Псковом А. И. Тургенев встретил знакомого — камергера Яхонтова. Тот тоже ехал в Псков, но зачем, не сказал.
Двинулись дальше. Похоронный поезд обогнал Яхонтова. Александр Иванович был уже у псковского губернатора Пещурова, когда тому принесли секретное письмо из Петербурга. Оказалось, — письмо вёз Яхонтов. Пещуров при Тургеневе стал читать вслух: «Милостивый государь Алексей Никитич! — писал Пещурову управляющий III Отделением Мордвинов. — Господин действительный статский советник Яхонтов, который доставит сие письмо Вашему превосходительству, сообщит Вам наши новости. Тело Пушкина везут в Псковскую губернию для предания земле в имении его отца… Имею честь сообщить Вашему превосходительству волю государя императора, чтобы Вы воспретили всякое особенное изъявление, всякую встречу, одним словом всякую церемонию…»
Царя особенно раздражало то, что, по слухам, почитатели Пушкина собирались во Пскове выпрячь лошадей и дальше «везти гроб людьми».
Документальные повести о лицейских годах А. С. Пушкина, о жизни поэта в Петербурге до южной ссылки. Первые две повести из документального цикла М. Я. Басиной о Пушкине: 1. В садах Лицея (Город поэта) 2. На брегах Невы 3. Далече от брегов Невы 4. Там, где шумят михайловские рощи.
Документальная повесть о жизни и творчестве великого русского писателя Н. В. Гоголя. Автор знакомит читателя не только с памятными местами, связанными с жизнью и творчеством писателя, но и рассказывает, как Н. В. Гоголь при помощи А. С. Пушкина и В. Г. Белинского вошел в мир литераторов и силою своего таланта создал такие замечательные произведения, как «Невский проспект», «Ревизор», «Портрет», «Мертвые души».«Петербургская повесть» — документальная повесть о том, как юный мечтатель Николай Гоголь приехал из украинского захолустья в столичный Петербург, желая служить человечеству, и как суровая действительность беспощадно разбила его иллюзии.
«На брегах Невы» — рассказ о жизни Пушкина в Петербурге после окончания Лицея и до ссылки на юг (1817—1820 гг..) Подружившись с членами Тайного общества — будущими декабристами, недавний лицеист стал политическим писателем. Пушкина видели повсюду: на сходках молодых вольнодумцев, в театре, в светских и литературных салонах, на балах. Он жадно впитывал новые впечатления завязывал многочисленные знакомства и писал. Его стихи против правительства разошлись по всей России. Такого ему не простили. Об этом и о многом другом рассказывается в книге «На брегах Невы».
Повесть «Сквозь сумрак белых ночей» — документальный рассказ о молодости Ф. М. Достоевского, о его встрече с городом белых ночей, Петербургом, который он назовет единственным и самым фантастическим городом в мире. Это рассказ о трудной юности в тесных стенах военного училища, о внезапной громкой литературной славе, о непрочности первого успеха, холодности и колких насмешках вчерашних друзей, о мучительных сомнениях и упорных поисках собственной дороги в жизни и в литературе. Это рассказ о непрестаных напряженных поисках неведомой миру новой правды, о поисках, которые привели неистового мечтателя на каторжные нары…Не изменив стремлениям молодости, писатель по-иному воплотил их в произведениях своей зрелой поры.
Двенадцатилетним мальчиком был привезён Александр Пушкин в Царскосельский Лицей. Шесть лет провёл он в этом новом, небывалом в России учебном заведении. Здесь он жил и учился, увлекался вместе с товарищами литературными занятиями — выпускал рукописные журналы, начал сочинять и печатать свои стихи. В Лицее он навсегда подружился с Иваном Пущиным, Антоном Дельвигом, Вильгельмом Кюхельбекером. Из живого шаловливого мальчика, участника всех лицейских происшествий и проделок, превратился в поэта, имя которого стало известно далеко за пределами Царского Села. О жизни Пушкина в Лицее, его учителях, его товарищах, о прекрасной лицейской дружбе, Царском Селе того времени и рассказано в книге «Город поэта». Говорится в ней и о том, каков сейчас город Пушкин. Издание второе Первая повесть из документального цикла М.
Документальная повесть о жизни Пушкина на юге России. Третья повесть из документального цикла М. Я. Басиной о Пушкине: 1. В садах Лицея (Город поэта) 2. На брегах Невы 3. Далече от брегов Невы 4. Там, где шумят михайловские рощи Для среднего и старшего школьного возраста. Рецензенты: доктор филологических наук, профессор В. А. Мануйлов, кандидат филологических наук В. Б. Сандомирская.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.