Там, где обитают куклы... - [30]

* * *

Было уже то неопределенное время суток, когда ночь, нехотя и понемногу, уступает свои права утру. Небо было все еще таким же бездонным, черным и звездным, но над пустыней Сонора уже едва заметно, начинала заниматься заря нового дня. Усталый «Осьминог» вместе с начинающим засыпать, но полным впечатлений и довольным экипажем, пристал к рыболовному пирсу. Расходиться не хотелось, но глаза уже начинали закрываться. Родриго пригласил всю команду к себе домой и не принимал никаких возражений по этому поводу. Он и Карло решили взять с собой разделанного тунца, пойманного Ральфом, чтобы он не испортился в слабеньком холодильнике на борту, но даже разделанный по частям, груз был практически неподъемным для двух человек. Теперь уже возражений не принимали друзья и быстро разобрали пакеты с с уловом. Родриго, как оказалось, жил недалеко от рыболовного пирса, добычу донесли быстро.

Дом капитана не выделялся особо ничем на фоне домов других жителей Байя-Кино. Невысокий белый забор, ряд невысоких пальм, отделяющих пыльный тротуар от проезжей части… Отличительной чертой был лишь старый, ржавый якорь, закрепленный у ворот мощной скобой, заделанной в асфальт, купленый Родриго у одного из любителей подводного плавания, который нашел его относительно недалеко от берега несколько лет назад.

Заспанная жена Родриго, Розита — старшая, вышла из ворот, завернутая в цветастый платок, поцеловала вернувшегося с моря мужа и протянула ему свернутые в трубочку стодолларовые купюры. «Парни, как обещал — расчет!» — он протянул деньги Ральфу. «Капитан, это мы должны вам доплатить за доставленное удовольствие!» — ответил он, принимая деньги. Домой к капитану заходить все же не стали, сославшись на то, что все уже хотят спать и попросту заснут за столом, а непременно зайдут, когда отоспятся, или выйдут в море в следующий раз. Они по очереди пожали Родриго руку, любезно попрощались с его супругой и отправились спать в гостиницу. «Осьминог», мирно отдыхал у причала, а его огоньки протягивали к берегу цветные дорожки — щупальца…

Глава шестая

Не тревожьте сон мертвых… Они спят очень чутко… И горе тому, если они проснутся…

Прошло еще три дня праздного отдыха и прогулок под жгучим, мексиканским Солнцем. Они не замедлили дать себя знать, эти три дня. Изменения во внешности у ребят произошли самые радикальные. Друзья из белых стали обветренными и ярко — красными, а Макс и Том, переусердствовав с загаром, на следующий день после рыбалки, так вообще два дня не выходили из отеля. Все это время они пробовали наслаждаться жизнью, предпочитая отдых под кондиционером морским и солнечным ваннам, плескаясь в бассейне с прохладной водой, натираясь мазью от солнечных ожогов и попивая холодное пиво из бара отеля. «Вы идите… идите! Нам и тут хорошо!» — говорил Макс, сидя по шею в прохладной воде бассейна и, в очередной раз, провожая остальных в город.

«Теперь я начал понимать, почему индейцев называли краснокожими…» — с некоторой долей иронии произнес Том, отпивая из высокого стакана, оглядев, при этом, себя и Макса. «С вами никакой романтики путешествий! Поросята вы наши молочные! Обгорели до кожных лохмотьев, а теперь вас никуда не вытащить! Ну и какого…, я спрашиваю… ехать через полмира сюда, в поисках острых ощущений, чтобы вот так, как вы, бездарно проводить драгоценное, отпущенное нам время?!» — по-дружески возмущаясь, глумился над ними Генри. «Генри, друг ты наш сердечный, почему бы тебе не пойти кое-куда?» — вежливо интересовались они у него. «Только вместе с вами, друзья мои! С вами — куда угодно! Хоть черту в пасть!» — отвечал он с традиционной милой улыбкой.

Пока еще не совсем улетучились впечатления от ночной рыбалки, друзья решили предпринять попытку ныряния со специальным снаряжением на расположенных возле острова Тибурон коралловых рифах. К сожалению, Родриго оказался занят и теперь они с Карло, вывозили к лежбищу морских львов, на юге полуострова Калифорния, какую-то компанию развеселых американцев из Хьюстона, решивших содержательно провести время на мексиканском побережье. Однако, он не остался в стороне и дал телефон своего приятеля, тоже — владельца небольшого катера, Игнасио Ортеги.

Игнасио оказался человеком хмурым и неразговорчивым. К приезжим всех мастей, он относился так, как жители тропиков относятся к различного рода надоедливым насекомым, постоянно гудящим над ухом, когда понимаешь, что от них — все равно никуда не деться. Однако, как им бы он ни был хмурым и неприветливым, он прекрасно понимал, что в отличие от тех же насекомых, на туристах можно неплохо подзаработать, тем более, что климат позволял делать это практически круглый год. Он был хмур, но неизменно тактичен, как бы дико это не контрастировало между собой. Его крытый катер, раскрашенный в цвета мексиканского флага, частенько болтался у того же пирса, что и «Осьминог» Родриго, а иногда и попросту — рядом с ним.

Дайвинг он очень любил, в отличие от Родриго, и располагал несколькими комплектами первоклассного снаряжения. Да и сам был ныряльщиком высокого уровня. «Что Вам угодно?» — сухо спросил он, едва взглянув в их сторону, вместо приветствия. «Да… как что…» — смутился Альберт, не ожидавший такого приема с его стороны. «Ну, раз вы назначили мне встречу, значит — вы от меня чего-то хотите?» — он пристально, с прищуром, оглядел стоявших перед ним друзей. Том уже было собирался распрощаться, со словами — «Да нам не особенно что-то от вас нужно…», но Альберт, первым пришедший в себя, продолжил — «Мы хотим нырнуть! Посмотреть, так сказать, подводный мир Моря Кортеса!»