Там, где была тишина - [4]
В комнате полумрак. Приглядевшись, Макаров замечает Наталью и Николая. Возле дверей, прислонившись, к стенке, сидит на корточках старик-туркмен в большой бараньей шапке и халате.
— Сторож, — кивает на него Николай. — Ну и обстановочка!..
Наталья встает и, прижимая к груди руки, подходит к Макарову.
— Что же делать?
— Нужно приготовить все к погребению, — стараясь не глядеть на покойника, говорит Макаров. — Ты, может быть, знаешь, как все это делается?
— Знаю, — опускает глаза Наталья. — Я сделаю…
— А старик вам поможет.
Он положил руку на плечо сидящего на корточках сторожа.
— Нужно отрыть могилу. Понятно?
Старик медленно встает.
— Душтым[2], — отвечает он. — Меня зовут Аман Дурдыев.
— Ну, вот и хорошо, Дурдыев, — обрадовался Макаров. — Немедленно похоронить помбуха. — Он оборачивается к Николаю. — А что десятники?
Тот, отвернувшись, машет рукой.
— Аллилуя поют. Вот уж действительно шарашкина контора!
Макаров выходит из конторы и направляется к стоящему невдалеке такому же невзрачному глиняному зданию. Еще издали до него доносится гнусавое, протяжное пение.
— Аллилуя, аллилуя! Господу помолимся!
Он с силой дергает дверь и входит. В накуренной комнате за деревянным, неотесанным столом сидят трое. Посреди стола несколько бутылок водки, чурек, брынза, лук, куски холодной баранины.
Пение сразу же обрывается.
— Здравствуйте! — Макаров присматривается: кто же из них Федоров?
— Здравия желаю, — отвечает за всех высокий, русоволосый, со светлыми глазами и кирпичного цвета лицом мужчина, сидящий на красном месте. Он, видимо, был недоволен неожиданным вторжением Макарова.
— Мне нужен прораб Федоров, — сухо произносит Макаров.
— Я за него, — поднимается русоволосый. Рубашка его расстегнута, в вырезе видна татуировка — синяя русалка с огромной грудью…
— Старший десятник Родионов, — представляется он и протягивает большую жилистую руку. — Федоров уехал в банк, за деньгами. С кем имею честь?
— Техник Макаров. Приехал принимать дорогу.
Лица всех вытягиваются. Родионов изумленно переглядывается со своими товарищами.
— Ну, что ж, — говорит он после минутного колебания. — Знакомьтесь.
Из-за стола неловко поднимаются остальные и поочередно представляются.
— Назаров, Сидор Иванович.
Сидор Иванович изрядно наклюкался. У него седые, коротко подстриженные волосы, лицо в глубоких морщинах и такой алый нос, что кажется — подуй на него посильней, и он сразу вспыхнет горячим пламенем.
Вслед за ним к Макарову подходит молодой парнишка с лихим чубом в красной футбольной майке.
— Симка, — внушительно произносит он.
Все несколько смущены и встревожены происходящим.
— Прошу садиться, — придвигает Родионов пустой деревянный ящик. — Поминаем товарища. Боевого помбуха Емельянова.
— Сейчас не время, — отклоняет приглашение Макаров. — Прошу всех на дорогу. И давайте сразу же договоримся: в рабочее время ни проводов, ни поминок не устраивать.
— Нужно же соблюдать обычай, — изумленно смотрит на Макарова Назаров. — Как же это так?
— По обычаю это делается после похорон, — сухо парирует Макаров. — Да это вы и сами великолепно знаете. — Он направляется к двери. — Прошу за мной!
Родионов широко раскрытыми глазами, как будто не понимая происходящего, смотрит на Макарова. Глаза его темнеют, лицо становится совсем бурым. Но он сдерживает себя, машет рукой и бросает:
— Пошли, братва!
Пошатываясь и спотыкаясь, они выходят и бредут вслед за Макаровым по направлению к дороге.
— Молодо, зелено, — ворчит Назаров и вдруг запевает: «Вот приедет барин, барин нас рассудит!»
— Шагай, старый верблюд, — злобно рычит на него Родионов. — Распелся в рабочее время!
…Вечером, когда Макаров вернулся в контору, он был приятно поражен. Окна были вымыты, стены побелены, стол выскоблен и накрыт чистой газетой, пол подметен и побрызган.
— Это все Наталья, — кивает в угол Николай, склонившийся у стола над проектом. — Дорожка! Тридцать два километра по такиру и пятнадцать в горах. Серпантины. Зубы обломаешь. Три миллиона рублей. Ты представляешь себе, Виктор?
Макаров вытирает потный лоб.
— Вот мне эти тридцать два километра по такиру и не нравятся, — устало произносит он.
— Почему? — удивляется Назаров. — Идеальная прямая.
Макаров некоторое время молчит.
— Я здесь другом одним обзавелся, — медленно произносит он. — Мамедом звать. Чудесный человек. Я уж его к нам на работу пригласил — он эту местность здорово знает. Так вот он говорит, что по этому такиру весной ни пройти ни проехать.
— А как же изыскатели? — снова удивляется Николай. — Ведь они-то об этом тоже думали…
— Они думали, а нам строить, — криво усмехается Макаров. — Ну, да ладно. Будем как-то выпутываться.
Наталья меж тем возится за стареньким шкафом с папками, которым она отделила себе дальний угол в комнате. Слышно, как она что-то там приколачивает молоточком.
Наступают сумерки. В комнате темнеет. Из окна видно, как над горами сгущается фиолетовая темень, и они постепенно исчезают в ней.
— Нужно туда, в горы идти, — продолжает Макаров. — Там самый ответственный участок. А людей нет. Я вот думаю, Николай, придется тебе этим делом заняться.
— Каким делом? — изумленно поднимает брови тот.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».