Там алеет заря 2 - [9]

Министр финансов, конечно, теперь новый, но и Коковцев, насколько Александру было известно, отнюдь не против лизингового финансирования крупных предприятий золотодобычи. В общем, все должны быть довольны. У его челябинского завода появятсяся новые заказы, у золотопромышленников новое производительные оборудование, а у казны со временем дополнительное золото без особого риска потери выделяемых кредитных средств.

Александр поднялся из кресла и подошёл к окну, входящему на Дон. Великая русская река пока была скована льдом, но уже скоро по свидетельству местных жителей должен начаться ледоход в нижнем течении. В Ростов-на-Дону Агренева привел вызов его доверенных юристов. Хозяева крупного по российским меркам завода сельскохозяйственных орудий дали согласие на вхождение князя с крупными инвестициями в число акционеров. Хотя, как докладывали юристы, торговались акционеры за каждый рубль и каждую акцию очень серьёзно. Александр входил в состав акционеров с деньгами, новым оборудованием, собственной системой сбыта, связями и поставками металла. Да и по-хорошему он теперь царский фаворит, при этом особо не замеченный обществом в нечестных отношениях с компаньонами. Все это повлияло на положительный ответ. В итоге в окрестностях Ростова должен со временем образоваться крупнейший завод сельскохозяйственной техники на минимум юга страны, если не вообще всей Империи. А для Агренева подобный исход дела позволял не заниматься постройкой завода с нуля, что точно затянуло и осложнило бы новое дело. Так что на этой неделе остаётся утрясти отдельные вопросы и взаимные гарантии, подписать соответствующие документы, и можно передавать дело развития завода техническим специалистам. Если все пойдёт, как намечено, то, глядишь, лет через пять здесь можно будет организовать выпуск нефтяных тракторов, которые сейчас в ограниченных количествах выпускают в Челябинске и скоро начнут делать в Коломне. Притом местное производство вполне можно ориентировать и на экспорт, благо порт вот он рядом. Да и вообще Ростов расположен в очень удачном месте. Все тут относительно рядом, - и хлебные Дон, Малороссия с Кубанью, и торговые пути, и доступные для производства и эксплуатации ресурсы. Да и народ здесь побогаче будет, чем в средней полосе России.

Александр потер отбитую правую руку. Вчера он наведался с визитом вежливости к местным казацким старшинам. Слово за слово казачки организовали круг и померялись силой богатырской и удалью. Князь тоже не отказался от такой забавы. И если в рукопашной он двух серьёзных бойцов смог повалять, то вот с шашкой ему преподали урок. Впрочем, если вспомнить, что казак якобы рождается с шашкой в руках, то в том, что его неплохо погоняли и наставили синяков, нет ничего удивительного. Но и отношение после круга к нему стало не только как к дорогому гостю и аристократу, но и как к равному в боевом искусстве, что казаками весьма ценилось. Да и без стола хлебосольные хозяева не обошлись, но тут Александр не слишком налегал на напитки. В общем расстались лучшими друзьями. Так то если заочно казаки уважали князя за производимое им отличное огнестрельное оружие, то тут ещё и наяву убедились, что он и сам боец очень серьёзный. Разве что почетным казацким старшиной не избрали. А ведь некоторые уже высказывали такие мысли.

-----------------------------

Апрель 1903 года

Князь Агренев вышел на балкон второго этажа дома. Под ним колыхалась огромная агрессивно настроенная толпа рабочих. От самого здания толпу ограждала цепь солдат, за которой напряженно переминались с ноги на ногу несколько офицеров. А в проулках конными стояла сотня терских казаков. На балконе Александра сразу обступили четверо экспедиторов и прикрыли его двумя бронещитами. Перед таким количеством народа и столь недружелюбно настроенного Агреневу ещё не приходилось выступать. Более того, сейчас ему предстояло как-то сбить эту агрессивность, принудить толпу разойтись и вернуться к работе.

Высочайший вызыв застал Александра в Новороссии на химическом заводе. Михаил приказывал срочно бросить все дела и мчаться в Баку, где стачка, начатая на нескольких нефтяных участках, грозила перерасти во всеобщую бакинскую. А что делать? Сам вызвался в доверенные порученцы. Когда Александр наконец добрался поездом до Баку, забастовка местами переросла даже в столкновения с полицией и казаками. Бастовало уже две трети всего города и окрестностей. Причём в числе бастующих, как ему сообщили на месте, было весьма немало и рабочих Манташева. Впрочем, тут же выяснилось, что часть бастующих бросила работу не сама, а под давлением агрессивно настроенных групп, которые врывались на заводы и места добычи. И останавливали работу принудительно. Где-то местной охране удалось отстоять порядок, но часто толпа просто не пускала идущих на работу и заставляла присоединиться к себе.

Александр поднял руку. Шум на площади стал постепенно стихать. Он взял в руки поданный ему рупор.

- Я - князь Агренев. Некоторые из вас меня знают. Наш Государь Михаил Александрович послал меня к вам прекратить смуту и узнать ваши нужды, дабы впредь не происходило подобного. Мне известны ваши просьбы, которые изложены вот тут, - он махнул перед собой отпечатанным на желтоватом листке тексте.