Талиесин - [36]

— Глянь, мама, ты когда-нибудь видела такой чудесный сад?

Брисеида вышла на балкон и увидела пышную зелень в самом разгаре цветения. Тенистые дорожки вились вдоль ручейков, берущих начало от мягко плещущих, обсаженных цветами прозрачных ключей.

— Замечательно, — согласилась мать. — Даже красивее, чем мне помнилось.

— А вот еще, — радовалась Харита, — моя собственная лесенка, чтобы я могла спуститься в сад, когда захочу. — Она взглянула на огромный сияющий купол над рощей акации как раз напротив балкона. — Что это? Главный храм?

— Нет, это зал Совета, в котором заседает Великий Совет.

— Я хочу пойти посмотреть на него! Я хочу видеть все!

— Скоро все увидим, — рассмеялась Брисеида. — Точно знаю, что занятий тебе хватит до самого отъезда. Давай же… — Она легонько подтолкнула дочь в комнату. — Смотреть будем потом. Сейчас нужно помыться и переодеться. Нужно быть готовыми к тому времени, когда нас придут звать.

Харита медленно вступила в комнату и тут же просветлела, заметив небольшую ванну, заранее наполненную душистой водой. Она тут же разделась и залезла в ванну.

— Ой, как здорово! — прошептала она, погружаясь в теплую воду.

— Ладно, купайся, — сказала мать. — Я пришлю Илеану тебя одеть.

— Я могу одеться сама, — отвечала Харита, плещась в плавающих лепестках.

— Волосы не намочи! — предупредила мать. — Мы будем обедать с Верховным царем в обществе остальных царей и их семейств; ты должна выглядеть как можно лучше. Илеана тебя оденет.

Когда служанка вошла, Харита еще нежилась в ванне.

— Если угодно, царевна, встань, и я тебя вымою, — сказала Илеана, присаживаясь на мраморный бортик.

— Я уже вымылась, — отвечала Харита, вставая. — Можешь вытирать.

Она вылезла из воды, и служанка завернула ее в широкое льняное полотенце.

— Царица выбрала для тебя голубое платье.

— Я хочу надеть зеленое.

— Царица велела следовать ее выбору.

Харита высокомерно пожала плечами и позволила надеть на себя голубое платье. Затем Илеана завила ее и причесала, а локоны убрала голубыми и белыми шелковыми лентами. На ноги были надеты новые белые сандалии, на шею — венок из маленьких белых цветков. Харита взглянула на свое отражение в большом зеркале из полированного серебра. Она увидела стройную девушку с волосами цвета солнечных лучей, высоким, ровным челом и большими зелеными глазами. Она на пробу улыбнулась и пощипала щеки, чтобы вызвать румянец.

Через несколько минут прибыл слуга и повел их в пиршественную залу. Едва Аваллах вошел в дверь, зазвучали фанфары и герольд провозгласил: «Царь Аваллах Саррасский, его супруга, царица Брисеида, царевичи и царевна!».

Зал освещали тысячи светильников. Гостей было много, разговаривали они громко, и Харита подумала, что герольда никто не слышал, однако, не успели они переступить порог, как Аваллаха подстерегли и заключили в крепкие объятия.

— Белин! — вскричал Аваллах. — Рад тебя видеть. Когда приехал?

— Вчера. Хорошо добирались?

— Сносно… сушь такая стоит. Мы ехали вместе с Сейтенином.

Белин понизил голос.

— Он на нашей стороне?

Аваллах кивнул.

— Хорошо. — Белин похлопал Аваллаха по плечу и повернулся к царице. — Брисеида, я не собирался тобой пренебрегать. — Он наклонился, и они поцеловались. — Очень рад тебя видеть.

— Не извиняйся, Белин. Тебя уже поздно перевоспитывать. — Она взглянула на Аваллаха. — Ты в точности как твой брат.

Белин рассмеялся.

— Нас раскусили, Аваллах. Эта женщина знает про нас все.

— Ты не один? — спросила Брисеида, всматриваясь в движущуюся толпу. — Не вижу Элейны. Полагаю, она здесь.

— Да, но, к сожалению, сегодня вечером ей пришлось остаться в комнатах.

— Жаль. Она хорошо себя чувствует?

— Неплохо. По правде сказать, я отговаривал ее ехать. Куда ей, на сносях-то? Но она настояла. Сказала, на свежем воздухе и в приятном обществе ей будет лучше, чем одной в душном дворце. Если она разрешится в поле у дороги — тем лучше, так она говорит.

Он беспомощно пожал плечами.

— Скажи ей, я завтра зайду. Может, ей захочется прогуляться по саду — если это не слишком ее утомит.

— Она с удовольствием пройдется. — Белин повернулся к остальным. — Кто тут у нас? Киан, Майлдун, привет; Эоинн, Гуистан, какие молодцы выросли. Я рад, что вы все приехали. Прокатимся вместе верхом? Может быть, завтра днем.

Царевичи в один голос выразили свое одобрение.

Белин заметил Хариту.

— А, Харита, маленькая моя лапочка. — Он обнял ее, потянул за ленту. — Да не такая и маленькая, как я погляжу. Приглядывай за ней, Аваллах, — сегодня она многих сразит насмерть.

Хариту удивил этот разговор, ведь Белин с Элейной были в Келлиосе всего несколько дней назад. Не успела она об этом сказать, как появился тот же слуга и повел их к столу со словами:

— Вскоре войдет Верховный царь. Не угодно ли вам сесть?

— Да, да, конечно, — сказал Белин. — Я иду за свой стол. Поговорим завтра.

Аваллаха с семьей провели через толпу к столу на возвышении — одному из девяти, поставленных для царей и их ближайших родственников. Харита, севшая рядом с матерью, которая разместилась по правую руку от царя, слышала, как ее отец называет остальных гостей.

— Это Хугадеран из Гесперы. Смотрит в нашу сторону, но делает вид, что не замечает меня. Этого я и ждал, — сказал Аваллах. — А вот каменный Мусеус с советниками; ни разу не видел, чтобы он улыбался. — Он перевел взгляд. — А вот Итазаис Азилийский с надутой физиономией, как будто ниже его достоинства сидеть в таком обществе. За ним, вон, видишь, Мейрхион из Скафы — вот человек, который всегда слышит доводы разума.