Я уже сидел во второй машине, напяливая на себя бороду, темные очки, кепку и свитер с высокой горловиной. Гарри быстро надел свою бороду, берет и зеленый пиджак спортивного покроя, потом запустил мотор. Я посмотрел на секундную стрелку часов.
- Пять, - сказал я, - четыре, три, два, один. Поехали!
Мы вынырнули из переулка, свернули налево и успели к светофору ещё до того, как загорелся красный свет, затем свернули направо, проехали три квартала, каждый раз оказываясь у светофоров вовремя, и выбрались на подъездную дорогу к кольцевому шоссе.
- Следи за дорожными указателями, - бросил Гарри. - А я буду следить за транспортом.
- Разумеется, - ответил я.
Такие кольцевые объездные шоссе теперь есть почти в каждом городе. Это удобно не только водителям, которые не вязнут в пробках на улицах, но и жителям, если им надо побыстрее попасть из одного конца города в другой. Здешнее объездное шоссе представляло собой эстакаду, с которой открывался дивный вид на город и окрестности.
Впрочем, меня не интересовали ни город, ни окрестности. Мне сейчас больше всего хотелось увидеть указатель "Аэропорт-роуд" - выезд к аэропорту. И, пока Гарри уверенно гнал машину по почти свободному послеполуденному шоссе, я вглядывался в дорожные знаки.
Надо отдать должное городским властям: указателей они понаставили предостаточно. Вот, например, первый выезд с кольцевой дороги - на Каллисто-стрит. Сначала мы проехали указатель, где значилось: "Выезд на Каллисто-стрит через четверть мили". Немного дальше: "Выезд на Каллисто-стрит, держитесь правой стороны". И, наконец, у самого поворота указатель со стрелкой, направленной к спуску с эстакады: "Выезд на Каллисто-стрит".
Конечно, все это предназначалось для местных жителей, и никаких сведений о том, куда эта Каллисто-стрит приведет, на указателях не было. Но если вам необходимо попасть именно на Каллисто-стрит, то проскочить нужный поворот вы не могли бы на при каких обстоятельствах.
Гарри ехал, не разгоняясь быстрее пятидесяти миль в час, а я продолжал смотреть, как мимо нас проносятся по три стандартных указателя на каждый выезд с кольцевой дороги: Вудфорд-роуд, Игл-авеню, Гриффин-роуд, Кроувел-стрит, Пятимильная дорога, Эсквайр-авеню.
Я взглянул на часы.
- Гарри, ты не слишком медленно едешь? Мы должны делать пятьдесят миль в час.
Гарри обиженно надул губы. Он был одним из лучших водителей для подобных случаев.
- Пятьдесят я и держу, - заявил он и жестом пригласил меня взглянуть на спидометр.
Но я был слишком занят, высматривая на указателях Аэропорт-роуд... Аэропорт-роуд...
- Но ведь путь до поворота к аэропорту занимает гораздо меньше времени, - заметил я.
- Я держу пятьдесят. И держал.
Я взглянул на часы, потом на дорогу.
- Может, спидометр сломался? Может, ты держишь сорок?
- Я держу пятьдесят, - твердо ответил Гарри. - Я знаю, что такое пятьдесят миль в час. Я это чувствую и без спидометра. И держу пятьдесят.
- Если мы опоздаем на самолет, пиши пропало, - сообщил я ему.
Гарри мрачно склонился над баранкой.
- Легавые сейчас, небось, опрашивают там всех подряд, - заволновался я. - Рано или поздно кто-нибудь вспомнит, как из переулка выехала наша машина. И они примутся искать нас уже в этой машине и в теперешнем обличье.
- Следи за указателями, - велел Гарри.
Ничего другого мне и не оставалось. Ремсен-авеню, бульвар де-Витт, парк Грин-Медоу, Семнадцатая улица, Гленвуд-роуд, Пауэрс-стрит....
- Наверняка ты прозевал аэропорт, - сказал Гарри.
- Это невозможно. Я читал все указатели. Все. Твой спидометр приказал долго жить.
- Спидометр в порядке.
Эрхарт-стрит, Уиллоуби-лейн, Файеруолл-авеню, Броуд-стрит, Мэриголд-Хилл-роуд...
Я снова взглянул на часы.
- Гарри, наш самолет только что взлетел.
- Ты все время смотришь на часы, - упрекнул меня Гарри. - Вот и прозевал поворот.
- Ничего я не прозевал.
- Вон снова Шуилер-авеню, - сказал Гарри. - По-моему, здесь мы и выехали на кольцевую дорогу.
- Как я мог прозевать его! - заорал я. - Наддай ходу, Гарри! На этот раз не промахнемся. Уж на какой-нибудь самолет да попадем!
Гарри сгорбился над баранкой.
Нас остановили на половине второго круга. Какой-то глазастый полицейский заприметил нашу машину (он уже успел получить её описание) и сообщил о нас по радио, так что немного дальше полиция поставила кордон. Мы подкатили к барьеру, остановились, и нас тотчас сцапали.
Сидя в полицейской машине, движущейся по кольцу уже в противоположном направлении, я не удержался и спросил инспектора, к запястью которого меня приковали наручниками:
- Вы не откажетесь сообщить мне, куда подевалась дорога к аэропорту?
Он усмехнулся и показал за окно.
- Вот она.
На указателе значилось: "Выезд на Гриффин-роуд через четверть мили".
- Гриффин-роуд, - удивился я. - Мне нужно Аэропорт-роуд.
- Это одна и та же дорога, - пояснил инспектор. - Вчера её переименовали в честь Кенни Гриффина, астронавта. Он - наша гордость.
- Ясно. Вероятно, мне лучше не говорить вам, что я о нем думаю, пробормотал я.
