Такеши Китано. Автобиография - [16]
2 февраля 1983 года «Иомиури» в статье о смерти Сендзабуро Фуками написала: «Мастер смеха сгорел заживо в полном одиночестве. Тридцать пять лет жизни мэтр Фуками посвятил народному театру в Асакусе. Одним из его учеником был Бит Такеши».
Спустя годы, в знак моего к нему уважения, я почти каждый день начал заниматься чечёткой. Почти каждый день. Последние годы я так увлёкся, что забросил даже пианино! Правда, в моих фильмах добровольно я не стал бы участвовать в сценах, где нужно бить чечётку — как, например, в финале «Затойчи», — так как я ещё недостаточно хорош. Но когда-нибудь, когда пойму, что достиг нужного уровня, я непременно это сделаю.
Что касается мандзаи, то учитель всегда говорил мне, что это не искусство, но благодаря множеству дуэтов жанр продолжает существовать. Многие из них — воспитанники Йёшимото Когио. Я хорошо знаком с этим юмористом, одним из самых забавных в Токио. В прошлом между нами не прекращались ссоры. Между нами всегда было много разногласий, но сейчас мы уже в хороших отношениях. Мы встречаемся как старые добрые друзья.
3.
Мой двойник Бит Такеши
Такеши Китано с лёгкостью шагнул с театральных подмостков на телеэкран. Ему всегда удавалось блистать. В Японии он тут же стал знаменитым Битом Такеши, звездой экрана с множеством талантов, комедиантом с острым языком. Вернувшись в 1980-х годах на сцену, он стал комиком номер один. Его выступления снимали социальный стресс, пока Япония извлекала выгоду из экономического бума.
Выдержанное вино всегда лучше, чем молодое «Божоле Нуво», не правда ли? Кино напоминает хорошее вино. Я повторяю это себе всякий раз, когда приступаю к съёмкам полнометражной картины: даже если вино из лучших сортов винограда, оно — результат большого труда. Так же я отношусь и к своим актёрским работам. Мне бы хотелось, чтобы меня ценили, как хорошее вино. В образе Бита Такеши все было немного по-другому. Мне всегда хотелось значить на телевидении столько же, сколько и машина классической модели в автомобильном мире. Я не цепляюсь за то, что закончилось. Люблю переключить скорость и уехать.
Впервые я увидел телевизор в 1956 году. Наша семья первой в квартале им обзавелась. Его купил мой старший брат. Очень скоро чёрно-белый ящик стал настоящей гордостью как нашей семьи, так и всего квартала.
Как только в нашем доме появился телевизор, соседи стали намного чаще захаживать к нам в гости. Наше жилище стало местом сборов для всех обитателей квартала, которые теперь не обсуждали местные новости, а смотрели телепрограммы. Мне тогда было девять, я ещё ходил в начальную школу, но стал замечать гипнотическую силу воздействия голубого экрана на людей. Однако в то время телевидение не имело такого распространения. Люди еще не сидели каждый у себя дома, уткнувшись в маленький светящийся экран. Уже позже, когда я пошёл в колледж, стал понимать, сколь велика роль телевидения в повседневной жизни.
Итак, в Асакусе я успешно выступал на сцене, но попасть на телевидение — совсем другая история. Иногда мне приходилось слышать, что дуэту «Два Бита» никогда не удастся прорваться на телеэкран. В 1970-х годах там крутили только песни. И какие песни!
Я видел, как другие рассказывают истории, и поставил себе цель: брошу вызов всему миру японского телевидения, но когда-нибудь стану звездой экрана. Правда, была небольшая загвоздка: знамениты в этой среде были только эстрадные певцы. Я должен был, как минимум, быть лучше и талантливее, чтобы занять их место и показать мои скетчи. Но в конечном счёте их было так много, что сделать это было не так сложно.
За годы, проведенные в Асакусе, я стал известным на телеэкране комиком, где мандзай-дуэтов Становилось всё больше и больше. Нас с Дзиро заметили в агентстве Ота Про, чье начальство обожало наши спектакли. Уже в 1974 году нас без колебаний взяли на телевидение и тут же доверили вести ток-шоу под названием «Веселый смех соперничающих комедиантов»[3]. Для меня это был первый незабываемый опыт на ТВ. С тех пор Бит Такеши окончательно стал моим экранным псевдонимом. Как видите, начав паясничать, я до сих пор не могу остановиться.
Мы все чаще начали появляться на телевидении. В студии я ощущал, что мне предстоит бой, как если бы выходил на сцену, с единственной разницей, что отныне смешить приходилось куда более широкую аудиторию. Правда, вскоре выступления на ТВ превратились из дуэли в спорт. Каждую неделю в программе «Мандзай» на глазах у телезрителей несколько комических дуэтов и групп комедиантов выступали друг против друга. Я был словно на боксёрском ринге. Дуэты, а иногда и трио разыгрывали на сцене небольшие спектакли. В воздухе витал дух соревнования. Не рассмешишь сегодня публику меткой репликой, провалишь выступление — и можешь быть уверенным, что на следующей неделе на экране тебя уже не будет. Состязание длилось неделями, а «уцелеть» удавалось только лучшим. Перед каждым программой я чувствовал себя как спортсмен на соревнованиях, постоянно повторяя: «Я лучший, чемпион мира в своей категории...» Если кто-то выступал лучше меня, я был подавлен, словно боксёр, которого положили на лопатки и который не может подняться.
Эти три рассказа одного из самых популярных режиссёров Японии… были изначально опубликованы в 1987 г., предшествовав, таким образом, первому фильму («Жестокий полицейский», 1989 г.) и самым экстремальным телевизионным выступлениям, однако сделаны они из одного материала — это детство и юность самого Китано…В них видны истоки его резкого и личного стиля, они дают возможность глубже понять его поздние фильмы, с их сухим юмором и задумчивой сентиментальностью.Дональд Ричи, «The Japan Times»Такэси Китано — культовый актер и кинорежиссер, самая знаменитая персона в японском кинематографе последних десятилетий.
Мать, суровая и властная Саки Китано, оставила неизгладимый след в жизни сына. Отец Кикудзиро был нелепым и робким человеком, который, не выпив сакэ, не мог вымолвить и слова… Такеши Китано унаследовал жесткий и сильный характер матери и талант быть смешным и бестолковым, видимо передавшийся от отца. В книге содержатся его детские воспоминания о родителях и последующий взгляд на них уже глазами взрослого человека, пережившего смерть отца и матери.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своей книге известный публицист и историк Дмитрий Медведев, автор книг «Черчилль. Частная жизнь» и «Тэтчер. Неизвестная Мэгги», поведает о Диане, принцессе Уэльской, одной из самых красивых и трагичных женщин последних десятилетий.Используя многочисленные источники, большинство из которых никогда не публиковались на русском языке, автор расскажет, какие тайны скрыты в детстве Дианы, как развивался ее роман с принцем Чарльзом и что послужило истинной причиной их развода, какие отношения сложились у принцессы с другими мужчинами и с кем она была готова создать новую семью, какую роль в ее жизни играли пресса и благотворительность.
Биографий Коко Шанель существует великое множество. Но история женщины, которая пришла в мир моды и перекроила его, как неудачное платье, достойна большего, чем сухое перечисление фактов. Шанель сама писала роман своей жизни, отказываясь становиться на колени, какие бы трудности ни преподносила ей судьба. Коко склонялась только перед своей одеждой… «Другая Шанель» – другая книга о великой женщине, взгляд художника, а не историка.