Такер - [9]

Дорогу в город развезло, а улицы просто утопали в грязи. Взбираясь вверх по Честнут-стрит, мы не встретили ни одного пешехода и ни одного всадника. Только одна несчастная лошадь, заляпанная с головы до ног грязью, стояла под дождем, переступая с ноги на ногу.

Перед нами был книжный магазин, дальше располагалась контора мирового судьи, а еще дальше — ломбард Гоулдсолла с апартаментами доктора на втором этаже.

Мы попридержали коней. Отсюда был хорошо виден весь город, и мы стали высматривать салун или ресторан. Боб Хеселтайн со своей компанией сидит, наверное, где-нибудь в игорном доме или в салуне и швыряет направо и налево наши деньги. Если в скором времени я не заполучу их назад, возвращать будет уже нечего.

Было уже далеко за полночь, но, завернув за угол, мы увидели салун, окна которого ярко светились, а позади него — платную конюшню.

Мы оставили там своих лошадей и прошлись по конюшне, высматривая, нет ли там знакомых лошадей. Хозяин исподлобья наблюдал за нами.

— Гонитесь за кем-то?

— Вроде того.

— Люди приходят и уходят.

— Мы ищем трех мужчин и женщину, молодую женщину… она, кажется, танцовщица.

Хозяин внимательно посмотрел на нас.

— Лучше вам с ними не встречаться. По крайней мере, сейчас.

— Это почему?

— У них здесь друзья. А в этом городе, если у человека нет верных друзей, то этот человек — ничто. Если у нас здесь нет друзей, то у вас будут одни враги.

Мы поднялись вверх по улице, зашли в салун и подошли к стойке бара. На улице хлестал дождь, салун был полон.

Бармен поставил на стойку бутылку, но, взглянув на нас, увидел Кона Джуди и сказал:

— Простите, я не узнал вас, мистер Джуди.

Он убрал то, что поставил, и достал еще не откупоренную бутылку хорошего шотландского виски.

— Вы видели Боба Хеселтайна? — спросил Кон.

— Да, видел. Он в салуне на Стейт-стрит, с ним двое его дружков и девица… ее зовут Руби Шоу. У нее там полно друзей… если вы знаете, что я имею в виду.

Кон налил себе и мне виски.

— А кто сейчас начальник полицейского участка?

— Марк Дагган. Это опасный человек, но он никогда не ищет на свою голову приключений и неприятностей… если не пьян, конечно.

— Бен, это мой партнер, Шел Такер. Услуга, оказанная ему, это услуга мне.

Бен протянул мне руку. Это был коренастый, плотно сбитый мужчина, песочного цвета волосы на его круглой голове были тщательно напомажены и аккуратно приглажены. Он энергично пожал мне руку, и я понял, что обрел в его лице друга.

— А я — Бен Гарри. Я знаю Кона с незапамятных времен.

Мы выпили виски и отправились к выходу, вглядываясь в лица людей, сидевших в салуне. Кон вышел первым, а когда я присоединился к нему, кивком головы показал на салун.

— Все они здесь, Шел. Бездельники и пропойцы со всех горняцких поселков и ковбойских лагерей. Здесь можно сделать деньги, и они это чуют. А ты когда-нибудь добывал руду, Шел?

— Нет, сэр. Я хорошо обращаюсь с лопатой и киркой, но руду никогда не добывал.

Окна ресторана были освещены, и мы догадались, что он еще открыт. Мы перешли улицу и зашли в ресторан.

— Могу предложить вам говядину, — сказал владелец, — с бобами и картофелем. Был еще пирог, но он кончился, а я больше ничего готовить не собираюсь. Очень устал.

— Нам хватит и мяса с овощами… если у вас есть кофе.

— Сколько угодно. — Хозяин принес почерневший на огне кофейник и поставил его на стол. — В нашем ресторане вечером можно прилично поужинать, а утром, если я поднимусь вовремя, то и позавтракать.

Он поставил на стол тарелки с мясом и бобами и блюдо с нарезанным хлебом и маслом домашнего изготовления.

— Мы делаем свое собственное масло — у нас есть четыре коровы гольштинской породы, и мы собираемся купить еще. Я сам пригнал их сюда.

Мы ели в молчании, но наконец я решился задать вопрос, который мучил меня вот уже несколько дней.

— Как вы думаете, они догадываются, что мы их преследуем?

— Да, я думаю, что догадываются.

— Тогда в любую минуту на нас могут напасть?

— Разумеется. Когда охотишься за кем-нибудь, будь готов к тому, что сам в любую минуту превратишься в преследуемого. Это, кстати, помогает всегда быть начеку. В этом городе грубые нравы, да как, впрочем, и на всем Диком Западе.

Дождь на улице полил сильнее. Если Хеселтайн и его дружки здесь, в Лидвилле, скорее всего, они не станут пытаться ускользнуть из города в такую погоду. Тропинки здесь очень узкие и скользкие, лошади могут поскользнуться и упасть. Я плохо знал горы и чувствовал себя в горной местности неуверенно — здесь было слишком мало троп и дорог.

— Самые лучшие тропы — это тропы индейцев, — сказал Кон. — О них знают очень немногие. Индейцы везли по ним грузы и продавали их за сотни миль от своего дома… подобно купцам, ходившим с торговыми караванами в средние века.

Я никогда не слыхал о торговых караванах и не совсем понял, что он имел в виду, говоря о средних веках, поэтому я помалкивал и только слушал.

— В Миннесоте добывают мягкую красную породу, которая легко полируется и обрабатывается. Ее называют катлинит. Так вот, этот камень можно найти у индейцев на всем Диком Западе. И еще раковины. В водах различной солености и температуры живут разные типы моллюсков, после гибели которых остаются раковины. Многие из них систематизированы. Некоторые ученые всю свою жизнь занимаются изучением ископаемых моллюсков.