Такая долгая полярная ночь - [44]
Глава 45
«Что бы ни случилось, не теряй бодрости»
Л.Н. Толстой
Однажды, когда я, трудясь на лесозаводе, отесывал бревно, ко мне подошел мой знакомый по лесозаготовительному участку Бабаджанян. Он в ЛЗУ-4 работал нормировщиком, там заканчивал свой срок. Бабаджанян часто приходил ко мне в медпункт, и мы вечерами беседовали и рассказывали друг другу интересные истории из прочитанного так бесконечно давно на воле. Бабаджанян уже вольный, работающий в Управлении КРУ ДС был удивлен, увидев меня на общих работах, спросил о причине. Я ему рассказал и откровенно поведал о своем шутливом замечании по поводу женитьбы Никитина, о, надо думать, доносе на меня. Отсюда и все шишки на мою голову. Бабаджанян заметил: «Мелочная месть старого дурака».
Мне нравилась веселость и интеллигентность этого умного армянина, репрессированного с четвертого курса физико-математического факультета Ереванского университета. Через несколько дней он снова подошел ко мне и сказал, что он рассказал обо мне молодой жене Никитина. Бабаджанян оказывается работает в одном с ней отделе Управления. Эта молодая миловидная и довольно бойкая женщина расхохоталась, а потом сказала, что сожалеет, что ее «старый муж, грозный муж» так глупо рассчитался со мной за шутку. Я просил Бабаджаняна передать ей мою благодарность за сочувствие, добавил, что если Никитин не потонул на борту «Челюскина» в холодном Чукотском море, то наверняка смерть ждет его в горячих объятиях любви. Мы посмеялись. Бабаджанян сказал: «Передам ей и эти слова».
В бригаде появились новые люди: Стрелков и Заборонок, командиры РККА, ранее работавшие в лагерной столовой поварами. Видно, кому-то не угодили и попали на общие работы. И еще появился мой земляк из одного со мной города, широкоплечий с огромной физической силой вор или бандит не знаю. Фамилию его я забыл, а кличку помню — Иван «Луна». С такими людьми было легче штабелевать 6-8 метровые стволы лиственниц, имевших в комле, в отрезе 80 см — 1 метр. Штабелевать приходилось в шестой ряд. Малейшая ошибка одного из штабелюющих, и бревно, сорвавшись, могло насмерть раздавать тех, кто был внизу, на земле с рычагами-дрынами в руках. Появился в бригаде и мой «партнер по боксу», бывший начальник ЛЗУ-4 Александр Павлович Петров. Ему суд «отвалил» 5 лет лагеря за все его гнусности. Я с нескрываемым презрением посмотрел на него. Петров угостил махоркой, «Луну». «Луна» принял угощение, свернул самокрутку, а Петров, кивнув в мою сторону головой, сказал: «Вот этот намотал мне срок». Луна затянулся самокруткой, сплюнул и сказал: «Так тебе и надо, сколько людей ты избивал и поморозил, мало тебе дали. Люди помнят о тебе все». Я знал, что люди помнят и обо мне все, помнят мое доброе, сочувственное отношение к ним, знают, как я отношусь к произволу. Это сознание вливало в меня силы, и я не падал духом, хотя уже тогда мысль, что живым я не вернусь, часто тревожила мою душу. Но я старался выработать в себе философское отношение к моему бытию. Работяги сказали мне, что Петрова в бане заключенные били шайками, т.е. тазиками, а через некоторое время, работая на плотах, он «случайно» утонул. Работа на плотах была опасной и утонуть можно было «неслучайно». Мне пришлось работать на плотах. Едва на Колыме уходил в сторону Ледовитого океана лед, сразу же с лесозаготовительных участков пригонялись в Зырянку плоты. На реке напротив лесозавода сооружался бон. Это растянутые в цепочку и связанные попарно бревна, образующие как бы гавань, залив, куда вводились плоты. Их надо было разбивать «на челенья», т.е. перерубать связки и оставлять на плаву свободные от крепления бревна. Двое парней на лодке подгоняют бревна к «лесотаске», где бревна (по 2-3) связывают петлей троса, и лебедка по досчатому настилу затаскивает бревне на берег ближе к лесопилке. Я пишу так подробно, будучи совсем не уверен, нужно ли это. В памяти возникает любимое выражение моей тети Милицы Николаевны Иост: «Кому это надо?»
И вот на разбивание плотов на отдельные бревна был назначен я. Лето, точнее его начало, на мне легкие лагерные брюки и рубашка, на ногах не лагерная обувь — офицерского покроя из брезента защитного цвета аккуратные сапоги. Сшил мне их сапожник, благодарный за то, то я его лечил, спасая от смерти. В своих сапогах я влезаю в огромные кожаные сапоги. Их голенища выше моих бедер, сапоги пристегиваются к моему поясу, в руках у меня острый топор и багор. Балансируя на качающихся бревнах разрубаемого мною плота, топором рублю связи плота, оставаясь на его бревнах, которые, освободившись от связки, расползаются в стороны, я чудом не проваливаюсь меж бревен в Колыму. И так день за днем. Но наступил день, когда бревна столь стремительно разошлись в стороны, что я оказался в реке. К счастью, я успел положить багор на разъехавшиеся бревна. Огромные сапоги полны воды, держусь за багор, ребята на лодке спешат ко мне, с трудом втаскивают в лодку. На берегу я падаю на спину и задрав ноги, выливаю из сапога должно быть несколько ведер воды на себя и без того мокрого. Бригадир Скорик кричит: Бегом в котельную, сушись и грейся». Старик, заключенный истопник локомобиля, говорит: «Повезло тебе, парень, багор, говоришь, спас и ребята во время подоспели, а то нырнул бы под плоты и хана». Я с ним соглашаюсь и, раздевшись до гола, отдаю ему свою одежду, он раскладывает ее на горячих баках локомобиля. После этого «купания» в холодной Колыме я не заболел, только на шее выскочили фурункулы.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.