Так шли мы к победе - [183]

— Иван Христофорович, не оставь на погибель нашу артиллерию и аэродромные части.

Ему, как выясиилось, только что доложили о том, что противник особенно активно атакует участок вдоль железной дороги Мемель — Кретинга, а там как раз расположились два тяжелых артиллерийских дивизиона. Им угрожает опасность. Я заверил адмирала, что сделаем все, чтобы спасти эти дивизионы, что на помощь уже вылетают штурмовики, а генерал Белобородов спешно подтягивает туда подкрепления. Командующий флотом со своей стороны обещал немедленно послать штурмовики флотской авиации. Но, как оказалось, артиллеристы и сами не дали себя в обиду. Они ударили прямой наводкой из 130- и 152-миллиметровых орудии по прорвавшимся фашистским танкам и порядочное количество их уничтожили. Однако тяжелые орудия были недостаточно маневренны, и скоро танки проскочили в мертвую зону, то есть туда, где орудия уже не могли их достать. Тогда навстречу им вышли краснофлотцы, вооруженные противотанковыми гранатами, Первыми подбили два танка моряки из группы лейтенанта Родионова. Уже несколько машин было уничтожено, когда сверху по танкам ударили штурмовики из авиационной дивизии полковника Манжосова. Метким пушечным огнем и бомбовыми ударами они разметали их. Вскоре сюда подоспели и другие эскадрильи ффлотской авиации и 3-й воздушной армии.

На следующий дань наступающее фашистское части были повсюду остановлены, а 12 января решительными контратаками соединений 92-го стрелкового корпуса генерала Н. Б. Ибянского отброшены назад. Эта наглая вылазка блокированной в Клайпеде группировки фашистских войск вынудила нас задуматься: а не пора ли всерьез заняться этими недобитками? Начавшееся 13 января наступление войск 2-го и 3-го Белорусских фронтов в Восточной Пруссии благоприятствовало тому, чтобы покончить с ними. Мы в связи с этим поручили генералу А. П. Болобородову подсчитать силы и средства, необходимые для проведения штурма Клайпеды, и продумать замысел операции. Осуществить ее было решено после окончания очередного наступления против курляндской группировки, которому мы продолжали уделять главное внимание.

В это время мы снова попытались получить достоверные данные о том, что творится в расположении вражеских войск, стремились как можно точнее и любым способом определить их намерения. В частности, было налажено четкое взаимодействие с партизанами и подпольщиками, которые не давали покоя оккупантам в Курляндии. Когда начальник разведки фронта А. А. Хлебов еще в ноябре доложил мне о первых контактах с партизанами, я долго и внимательно изучал крохотные темно-зеленые пятна на карте Курляндского полуострова и никак не мог представить себе, как партизаны смогли уцелеть на этом клочке латышской земли, буквально нашпигованном фашистскими дивизиями. Ведь все города, населенные пункты, рощи и перелески были забиты войсками, штабами, различными карательными органами и подразделениями оккупантов. И все же партизаны и подпольщики действовали все более активно. Без их помощи нашим многочисленным разведывательным группам было бы значительно труднее добывать сведения, а иногда и просто уцелеть в этом змеином гнезде. Наши разведчики рассказывали, что основная масса народных мстителей действует мелкими группами, напасть на след которых фашистам непросто. Однако имеется ряд довольно крупных отрядов, которые смело вступают в бой с карателями и, нанося им чувствительные потери, умело маневрируют, не позволяя загнать себя в ловушку. Когда наши разведчики уходили от преследователей, они, как правило, укрывались в таких партизанских отрядах и вместе с ними успешно отбивали атаки карателей.

С особым восхищением разведчики отзывались о бесстрашных и умелых действиях одного из самых крупных партизанских отрядов, известного под названием «Булта» («Стрела»). Большую помощь партизаны получали от руководства подпольной сети советских патриотов, охватившей почти все населенные пункты вдоль побережья Балтийского моря. Руководил этим подпольем человек, о котором ходили легенды. Но настоящее имя его знали немногие. Оно было неизвестно даже нам. Лишь после войны, вступив в командование войсками Прибалтийского военного округа, я из бесед с первым секретарем ЦК Компартии Латвии Яном Эдуардовичем Калнберзиным узнал много нового об антифашистской борьбе патриотов. От него услышал я и имя этого легендарного руководителя партизан и подпольщиков. Им был представитель ЦК Компартии Латвии А. Мацпан. Узнал я и имена прославленных партизан и героев подпольной борьбы В. Семенова, М. Стрельникова, А. Лаукмана, Я. Туркса, К. Салминя, В. Кащеева, В. Валтсона, В. Барона, А. Страутманиса, Э. Элерта, К. Путкалиса, Л. Фреймане, О. Путкале и многих других мужественных борцов, о подвигах которых уже немало написано, и, будем надеяться, эта волнующая тема будет еще долго вдохновлять историков и писателей Советской Латвии.

После войны я имел возможность убедиться, что высокая оценка деятельности партизан и подпольщиков Курляндии, данная нашей фронтовой разведкой, вполне оправдана. Их активность очень беспокоила командование группы армий «Север». Вот что, например, записали фашистские «летописцы» в журнале боевых действий этой группы 13 декабря 1944 года: «…Обо всех районах Курляндии, занятых бандами, пока трудно говорить. Нападение банд особенно чувствительно в прибрежном районе Павилоста и в районах Виндавы (Вентспилс), в 10 км северо-восточнее Виндавы, Спаре, Ренды, в 20 км восточ-нее Голдингена, в Голдингене…»