Так начиналось… - [81]

Наука об охране природы, использующая новейшие данные химии, микробиологии, математики, переживает начальный период своего становления.

И первое слово должны сказать здесь ученые нашего Отечества.

Отходы есть доходы

Отнюдь не стремление поиграть словом родило этот заголовок.

Хозяйственник, которого критикуют в печати, а изредка штрафуют или судят за отравление рек и озер, упрямо выдвигает такой довод в свое оправдание: «Моя задача — дать план. План — это закон жизни предприятия. А отходы? Использовать их, конечно, было бы неплохо. Но цех возврата отходов и утилизации их в производстве обойдется дороже самого производства. Какая уж тут рентабельность, товарищи судьи…»

Я привожу не выдуманные мною слова, а слышанные на одном из процессов, где судили отравителей Волги.

Действительно, технология многих химических и металлургических производств несовершенна.

На Украине в водоемы ежегодно попадает полтора миллиона тонн угля, пригодного для топлива, 500 тысяч тонн нефти и нефтепродуктов, 3 миллиона тонн сульфидных щелоков. Из сточных вод в 1967 году заводы и фабрики УССР извлекли лишь на 6 миллионов рублей ценных веществ. Общий же ущерб от потерь и загрязнения водоемов превысил 130 миллионов рублей.

В реки Волжского бассейна каждые сутки сбрасывается 18 миллионов кубометров неочищенной воды. Теряются хром, никель, фенол, ланолин и множество других ценных веществ, крайне необходимых народному хозяйству.

И все-таки главный инженер завода, чьи слова процитированы выше, покривил душой, когда держал ответ перед законом. Почему? Вовсе не потому, что он молился Господу Плану. Большой человек по должности, он был маленьким по сути — с малым кругозором и черствой душой. Он выполнял план, точнее — те его задания, которые было легче выполнить. И он же не подчинялся законам планирования там, где это требовало сложных забот и усилий. Он не думал о будущем своих детей и внуков, о том, какой оставит им землю.

И он, увы, не одинок в своей человеческой и государственной ограниченности.

«Мы бы внедрили, но это дорого стоит», — говорят нередко хозяйственники. Академик М. Д. Миллионщиков разбил этот «экономический» довод, выступая на одном из собраний Академии наук:

«Мы часто ограничиваемся словами, не приводим конкретного экономического анализа, не даем цифр, показывающих преимущества новой технологии. Есть немало областей деятельности, где мы видим упущения, связанные с недооценкой экономических факторов. Например, вопрос об очистке воздуха нужно решать не из одних эмоций. Нужно показать, что при строительстве предприятий надо одновременно сооружать и очистные устройства. Это выгоднее, чем затрачивать потом значительные дополнительные средства не только на очистку воздуха, но и на ликвидацию последствий его загрязнения».

Наше государство выделяет для очистки воды и воздуха огромные суммы. Но они не всегда осваиваются хозяйственниками. Почему? Потому, что не перевелись еще люди, пытающиеся «сэкономить на природе».

В Туркмении, в пустыне, где вода ценится на вес золота, в 1963 году план ввода в действие очистных устройств в промышленности был выполнен лишь на 6 процентов. По Союзу осталось неиспользованным свыше 200 миллионов рублей.

Молочные реки и кисельные берега существуют не только в сказке. Молочная сыворотка, сахарная барда, меласса, мыло делают их такими.

Вот официальная справка Новосибирской областной санитарно-эпидемиологической станции: 128 молочных и маслосыроваренных заводов области ежесуточно сбрасывают примерно 5 тысяч кубометров сточных вод. Посмотрим, однако, на эти потоки с точки зрения их возможной полезности. В них вместе с сывороткой уносится значительное количество белка, жира и молочного сахара.

Только предприятия Главсырпрома могли бы ежегодно получать из отходов сыворотки 37 тысяч тонн молочного сахара и более 3 тысяч тонн жира — всего на 50 миллионов рублей.

Оценить все это добро несложно. Мы знаем, сколько в рублях и копейках стоит каждая тонна нефти, каждый литр молока и килограмм меди. Представим себе, что нефтеперегонному заводу, который перерабатывает 1 миллион тонн нефти, установили штраф: копейку за каждую тонну стоков, сброшенную в водоем. На очистку тонны нефти идет 18 тонн воды. 180 тысяч рублей штрафа в год? Не слишком ли дорого? Конечно, дорого, если учесть, что за каждую тонну воды, купленную у государства, предприятие платит в средней полосе от 2 до 6 копеек. Значит, если завод введет у себя такую технологию очистки воды, когда она вся или почти вся будет возвращаться в производство, выиграют в конечном счете и предприятие и природа.

Такой завод есть — это Ново-Горьковский нефтеперерабатывающий. Создав замкнутую систему очистки, включающую биологические фильтры, здесь добились такой чистоты сточных вод, что в последнем пруду системы превосходно разводится рыба.

По постановлению Совета Министров СССР замкнутый цикл использования воды устанавливается на 1000 предприятий страны. Правительством утверждена «Генеральная схема комплексного использования и охраны водных ресурсов СССР». В ее составлении участвовало более 100 научных коллективов.