Так и было - [8]

Прощаясь, Василий Иванович, что-то вспомнив, рассмеялся и сказал:

— Постарайся не растерять танки, как это у нас с тобой случилось на Судогодских маневрах в 1936 году. Помнишь?

Ну еще бы! Ту атаку батальона под командованием тогда еще полковника В. И. Чуйкова я не забыл. До сих пор явственно вижу, как над нашими танками внезапно появляются самолеты «синих» и с бреющего поливают нас зеленой жидкостью, как, чтобы избежать такой пометки, танки батальона рассеиваются по лесу. И как взбешенный этим В. И. Чуйков, приказав мне остаться и собирать батальон, всего лишь с пятью «бетушками» бросается вперед.

Ну а я… Попытка собрать рассеянные по всему лесу танки затянулась. И я, боясь упреков сурового комбата за опоздание к началу атаки, перепоручив сбор остальных машин помощнику, с тремя БТ-5, а также ремонтными мастерскими и бензозаправщиками помчался напрямик к той же деревне.

Вскоре показались ее дома, церквушка в центре и осторожно идущие к ее восточной окраине танки В. И. Чуйкова. Желая поскорее присоединиться к ним, моя группа машин по кратчайшему пути ринулась вперед и с запада, почти одновременно с танками комбата, вышла к деревне. Пехотное подразделение «синих», оборонявшееся здесь, оказалось как бы в окружении.

Рассерженный Чуйков принялся было расточать в мой адрес гневные упреки за то, что вместо боевых танков я привел к нему «какой-то цыганский табор». Но тут из-за церкви показался блестевший на солнце открытый легковой автомобиль, в котором сидели К. Е. Ворошилов и В. М. Молотов.

Полковник В. И. Чуйков, а за ним и я поспешили к машине с высоким начальством. Не успел Чуйков доложить наркому о случившемся, как Климент Ефремович, улыбаясь, протянул ему руку и… поблагодарил «за умелые и решительные действия его передового отряда, взявшего в танковые клещи важный опорный пункт „синих“». А затем наградил В. И. Чуйкова золотыми часами.

А ведь без моего «цыганского табора» вряд ли бы получились эти самые «танковые клещи».

Однако вернемся к событиям 1938 года.

Прождав в приграничном лесу несколько дней и не получив разрешения польского правительства на проход советских войск по его территории, бригада, как и другие части и соединения округа, вскоре вернулась на старые квартиры.

Несколько позднее нам стало известно, что Советское правительство заверило президента Чехословакии в том, что окажет его стране военную помощь, но при условии, что и сама Чехословакия будет бороться против агрессора. Однако этого, как известно, не произошло, буржуазное правительство Чехословакии капитулировало перед гитлеровцами…

В середине октября 1938 года я был вызван в Москву. В управлении кадров Наркомата обороны получил неожиданное назначение на работу в Совнаркоме СССР.

Вот это номер! Выходит, прощай армия?

Но меня тут же успокоили: в кадрах РККА я остаюсь. Ну а более подробно о характере будущей работы…

Это объяснят на месте. Кстати, сегодня же мне надлежит быть в Кремле…

Было погожее осеннее утро. Я не спеша пошел по оживленной Воздвиженке. Миновав усыпанную желтыми листьями песчаную аллею Александровского сада, вышел к зданию Исторического музея, а уже затем поднялся к Никольским воротам Кремля.

Навстречу, чеканя шаг, шла смена почетного караула. Чуть погодя послышался бой спасских курантов. Их золоченые стрелки показывали ровно девять часов утра.

Вслед за сменившимися молодцеватыми кремлевцами подошел к Спасским воротам. Здесь в небольшой кирпичной пристройке размещалось бюро пропусков.

Через несколько минут я уже входил в здание с гордым алым полотнищем на куполе. Найдя указанный в пропуске кабинет, постучавшись, вошел. За большим столом сидел уже знакомый мне комкор Г. Д. Базилевич. Увидя меня, он встал, улыбнулся, тепло поздоровался.

Когда мы уселись, Базилевич спросил:

— Вы, вероятно, уже догадались, в какой орган и для чего приглашены?

Я молчал, не зная, что ему ответить. Да, мне было известно, что член Реввоенсовета СССР комкор Г. Д. Базилевич, командовавший в свое время войсками Московского военного округа, возглавляет секретариат Комитета Обороны при Совете Народных Комиссаров СССР. Но какая работа уготована здесь конкретно мне, догадаться не мог…

«Наверно, что-либо снова по танковой части», — неуверенно подумал я и посмотрел на комкора. Тот, словно отгадав мои мысли, сказал:

— Да, в осложняющейся с каждым днем международной обстановке наша партия и правительство принимают самые срочные меры по оснащению Красной Армии современным вооружением. Однако должен признать, что разработка и производство новых образцов вооружения, а также модернизация уже существующих видов идет медленнее, чем нам хотелось бы. Поэтому-то и принято решение создать особый рабочий орган Комитета Обороны при Совнаркоме СССР. В него войдут специалисты всех родов и видов Вооруженных Сил. Вы, естественно, пойдете по танковой части…

И Г. Д. Базилевич, пока еще в общих чертах, обрисовал мне направление моей будущей работы.

Но даже подобная обрисовка привела меня в смущение. Объем, а главное, возлагаемые функции показались мне непосильными. Поэтому, поблагодарив комкора за доверие, я сказал, что располагаю лишь опытом войскового инженера, а для работы в правительственном аппарате, да еще такого масштаба, вряд ли подойду.