Так говорил Ихтиандр - [5]
Настя чуть не забыла – сегодня в воскресенье она обещала сходить со слепой девушкой в спортивную школу, где-то далеко на севере города. Девушку звали Алина, подружка с "банды кротов". Настя вчера разговаривала по телефону с ее мамой:
– Вы вообще представляете, что такое гандбол?
Мама ответила, что это типа, когда все сидят на полу и, растопырив ноги, катают друг другу мячик.
– Возможно, что так оно и будет…
– Я адрес школы и деньги на кухне оставила, поедете на такси, это далеко. Там будет еще группа инвалидов.
День только начинался, им надо было к двум часам. Нормально.
Долго ехали, пробки из-за непогоды.
Тетка в спортивном костюме и с секундомером на груди дальше вестибюля их не пустила.
– Девочки, зал сейчас занят, вон еще ваши сидят, познакомьтесь пока.
Группа инвалидов – трое мужчин. Познакомились. Дядя Алик, дядя Боря и еще один с гитарой на ремне за спиной, он не представился. Им было лет за сорок, все в одинаковых штанах и куртках. Настя предложила:
– Пойдемте в столовую?
– Отличная идея!
Заорал дядя Алик, Алина вздрогнула. Сели за стол, Настя принесла поднос с компотом, мужчины продолжили прерванный в вестибюле разговор. Говорил Борис:
– Они у меня в подвале живут, сердце мне вырезали, какой-то механизм вшили, пощупайте, не бьется, и пульса нет. Пришельцы везде, маскируются под предметы, вот как вы думаете, это стакан? Стакан, я вас спрашиваю?! Откуда мы знаем?
Толстый седой дядя Алик, презрительно отмахнулся.
– Пришельцами сейчас никого не удивишь, на Земле и без них есть много удивительных существ.
– Например?
– На улице академика Вавилова, в доме номер семь дробь четыре, живет мой друг двухголовый человек.
– Господи…
– Да-да, он приходил к нему в больницу, только вторую голову прятал под куртку.
– Показал хоть?
– Не, мы и не просили, он и без второй головы страшный.
Все замолчали, было слышно, как стучит в спортзале мяч, свистит арбитр.
– А я Виктор Цой, – сказал мужчина с гитарой.
– Простите…
– Пятнадцатого августа девяностого года я тоже попал в аварию, лежал в коме, был там. До этого гитару в руках не держал, а теперь даже сочиняю.
– Сыграйте.
Он секунду подумал, подкрутил колки на грифе, тренькнул пару аккордов и запел «Восьмиклассницу»
– Я хорошо помню тот день, – сказал дядя Боря, – в середине августа, когда утром в "Сайгоне" мне сунули «Ленинградскую правду», маленькая такая заметка гласила на весь мир – «Вчера в автомобильной катастрофе…». Помню, слезы сами потекли из глаз, немедленно побежал кому-то звонить, так плачут об умерших родственниках.
Алина слышала эту фамилию из трех букв, Настя знала по надписям на заборах, песенка им понравилась.
– Мамина помада, сапоги старшей сестры, мне легко с тобой, а ты гордишься мной!
– А что здесь за концерт?!
Тетка в спортивном костюме стояла на пороге столовой, ее взор буравил пустые стаканы. Бутылки не было.
– Идите вон, пожалуйста. Тренировки для вас сегодня не будет.
На ее добром лице читалось – для «вас» тренировки вообще никогда не будет, потеряйтесь навсегда, граждане инвалиды.
На улице гандболисты достали сигареты, прикурили.
– Дядя Альберт, как зовут вашего двухголового?
– Коля – Миша, можно просто Колей, он более умный.
– Ой, а это возможно посмотреть?
– Настька!
– Да тихо ты.
– Почему нет, он всегда рад новым друзьям, только сначала я сам зайду, надо предупредить, потом вы. Кстати, здесь не далеко.
Веселой компанией дошли до угла Вавилова и Северного проспекта, остановились у подъезда пятиэтажного дома.
– Вот, первый этаж. Ждите меня, я быстро.
Дядя Алик исчез. Через минуту, сквозь обитую ржавой марлей форточку было слышно:
– Выпустили?!
– Выпустили!
Потом радостная возня, собачий лай.
– Со мной мои друзья, мученики.
Тут же в окне проявилась женская кудрявая физиономия.
– Ребята, заходите!
Алик открыл дверь.
– Прошу вас, это – Муза.
– Ой, не разувайтесь, как я рада!
Толстая некрасивая Муза схватила Настю и Алину за локти и усадила в кресло.
– Девушкам почетное место, как я рада!
Остальные расселись на диване, Алик носился за Музой, помогая ей таскать из кухни чашки, ложечки, блюдца, расставлять это все на столе.
– Сейчас будем чай пить!
Собаки, запертые в соседней комнате, царапали дверь, Настя разглядывала квартиру. Вонючий коридор с плешивым линолеумом, две кепки на вешалке, гора собачьих поводков на стиральной машине, пустой сервант, деревянный телевизор, задумчивые лица в отражении антикварного зеркала.
Наконец хозяйка принесла чайник, хлопнула по двери собакам, те сразу притихли, стала разливать кипяток, капнула заварки в каждую кружку.
– Твои друзья хотят сосисок, я только с рынка?
Все хором отказались:
– Спаси-и-ибо…
Альберт подвинул Насте большую чашку с обсосанной каемкой и весело подмигнул:
– А Коля чай будет?
Муза пожала плечами:
– Он спал, сейчас спрошу.
Распахнула еще одну дверь, уже третей по счету комнаты, было слышно, как она там открывает окно.
– Навонял…
Тишина. Все уставились на дверной проем.
– Ну, ты идешь чай пить? Алик пришел с друзьями.
– Мяса купила?
– Сосисок взяла.
Хрустнул диван, шорох ног в поисках тапочек, твердые шаги, и показался он.
– Здравствуй, Альберт, здравствуйте друзья.
Если минуту назад было тихо, то сейчас, казалось, погасло все. Заткнулись часы, околели голуби за окном, заглохли машины на улице.
Безумная и малоправдоподобная история. События начала 90-х годов: стрельба, резня и кровавые реки – воспоминания человека из той эпохи, – все это в голове едва совершеннолетней девчонки, рожденной в 21 веке. Пока только фрагментами, но это прогрессирует, и она еще узнает себя в зеркале. А тот, чью память она украла, не простит, и он уже где-то рядом… Содержит нецензурную брань.
Я снова проваливаюсь в прошлое, а больше ничего не осталось, впереди вряд ли что произойдет. Восьмидесятые, новая музыка из-за «железной стены», рок-клуб, девяностые. Еще все живы и нас так мало на этой планете. Тогда казалось – сдохнуть в сорок лет и хорошо, и хватит. Сборник рассказов про близкие отношения и кровавый веер на стенах… Содержит нецензурную брань.
«Представьте себе, что Вселенную можно разрушить всего одной пулей, если выстрелить в нужное место. «Шаманский космос» — книга маленькая, обольстительная и беспощадная, как злобный карлик в сияющем красном пальтишке. Айлетт пишет прозу, которая соответствует наркотикам класса А и безжалостно сжимает две тысячи лет дуалистического мышления во флюоресцирующий коктейль циничной авантюры. В «Шаманском космосе» все объясняется: зачем мы здесь, для чего это все, и почему нам следует это прикончить как можно скорее.
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.