Так это было - [12]
— Всех, кто может ходить, немедленно передайте Шернеру. Нам нужно во что бы то ни стало продержаться до прихода войск из Чехословакии.
В тот день в кинозале особняка на Герман Геринг-штрассе, как обычно в последние дни, проводилось совещание сотрудников министерства пропаганды. Эти люди, которые управляли огромной машиной печати, радио и телевидения, одурманивали Европу, кричали о сверхчеловеческих качествах Адольфа Гитлера и об особой миссии немецкого народа в развитии человечества, ждали новых директив.
Прозвучала сирена, предупреждавшая о танковой опасности. В окно были видны толпы беженцев из ближайших берлинских пригородов.
Геббельс совершенно потерял самообладание: «Что же будет?», «Как же дальше?», «Неужели погибла Германия?», «А мы?». Вместо очередного инструктивного доклада «на сегодняшний день» он произнес трагический монолог, полный ненависти ко всем окружающим, ко всем немцам, ко всему миру.
Почти задыхаясь, он кричал:
— Немецкий народ! Немецкий народ! Что можно сделать с таким народом, если он не хочет больше воевать… Все планы национал-социализма, его идеи и цели были слишком возвышенны, слишком благородны для этого народа. Он был слишком труслив, чтобы осуществить их. На востоке он бежит. На западе он не дает солдатам воевать и встречает врагов белыми флагами. Немецкий народ заслужил участь, которая теперь его ожидает… Но не предавайтесь иллюзиям: я никого не принуждал быть моим сотрудником, точно так же, как мы не принуждали немецкий народ. Он ведь сам уполномочил нас. Зачем же вы шли вместе со мной? Теперь вам перережут глотки.
Этот припадок истерии убедительно свидетельствовал о приближении краха. Сотрудники министерства поняли, что нужно бежать, позаботиться о своей судьбе. Совещание не состоялось.
…Гораздо раньше, чем Геббельс, приближение краха почувствовал Генрих Гиммлер. Будучи командующим группой армий «Висла», он знал о состоянии армии больше, чем Геббельс. «Железный Генрих», как называла Гиммлера фашистская верхушка, заранее начал искать выход. Его взоры были обращены к Швеции, где он уже давно завязал знакомство с графом Фольке Бернадоттом — племянником шведского короля Адольфа-Густава V. Они встречались несколько раз, но обстановка так быстро и так резко менялась, что каждый раз мешала осуществлению, казалось, «реального выхода из тупика». После того как Гиммлеру предложили выехать в Шлезвиг, он считал себя свободным в своих действиях. Он встретился с начальником политической разведки СС — молодым, энергичным Вальтером Шелленбергом и поведал ему о своих планах… В принципе план был одобрен, речь шла только о формах его осуществления. Они зашли так далеко, что мечтали даже создать новую партию «Национального единства»…
22 апреля
«Немца погнали дальше». — На копировальной фабрике в Вайсензее. — Группировка вражеских войск блокирована. — Электростанция спасена! — В Карове. — У врага в подземелье
Ночевали мы в каком-то хуторе, в маленьком домике. И хотя мне было известно, что поблизости выставлено охранение, мне всю ночь мерещился прорыв вражеских танков, и я не мог уснуть до рассвета. Борис спал. Я вышел на улицу. Занималась заря. Впереди, на западе, рдело огненное пятно пожара. Горели ближайшие к нам пригороды Каров и Вайсензее.
Утром, когда загремела артиллерийская канонада, проходивший мимо нас солдат радостно сообщил:
— Немца погнали дальше.
Мы решили ехать к передовым позициям, но предварительно зашли к комкору Семену Никифоровичу Переверткину. Он был в хорошем расположении духа и, казалось, даже обрадовался нашему приходу. Он рассказал о последних событиях на фронте, порекомендовал поехать в Вайсензее. 150-й дивизии было приказано двинуться на Тегелер-Зее, в северо-западное предместье Берлина.
Невольно возникла мысль: что же, корпус пройдет в стороне от центра, от рейхстага? А как же знамена, которые так вдохновили солдат и офицеров?
— Приказ есть приказ… — недовольно ответил на наш вопрос комкор.
Генерал, видимо, решил изменить тему разговора и начал рассказ о новой форме борьбы в условиях большого города: некоторые батальоны преобразовались в штурмовые отряды с орудиями и танками. Их командиры получали самостоятельность в боях, могли смело маневрировать на улицах города, сообразуясь с обстановкой. За штурмовыми отрядами шли полки, которые «прогрызали» оборонительные пояса, созданные по законам современной инженерной обороны. Кое-какое представление о характере такой борьбы мы получили позже, побывав в Карове и Вайсензее.
В частности, генерал Шатилов рассказал нам:
— Штурмовые отряды просто необходимы. Улицы Берлина волей-неволей разобщают силы, мешают нормальным действиям артиллерии, танков, самоходок… И даже находясь на близком от боевых порядков расстоянии, не сразу разберешься, где фронт, где тыл, где враги, где свои… Стреляют отовсюду… Ведь мы имеем дело с закаленными в боях эсэсовцами. Вот почему нам нужны отряды, которые действовали бы самостоятельно.
— А как сейчас дела? — спросил я генерала.
— Каров очищен полностью, дивизия завязала бои за другой пригород Берлина. Мы выполняем новое задание, полученное утром.
«Лейтенант Бертрам», роман известного писателя ГДР старшего поколения Бодо Узе (1904—1963), рассказывает о жизни одной летной части нацистского вермахта, о войне в Испании, участником которой был сам автор, на протяжении целого года сражавшийся на стороне республиканцев. Это одно из лучших прозаических антивоенных произведений, документ сурового противоречивого времени, правдивый рассказ о трагических событиях и нелегких судьбах. На русском языке публикуется впервые.
Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.
Вадим Германович Рихтер родился в 1924 году в Костроме. Трудовую деятельность начал в 1941 году в Ярэнерго, электриком. К началу войны Вадиму было всего 17 лет и он, как большинство молодежи тех лет рвался воевать и особенно хотел попасть в ряды партизан. Летом 1942 года его мечта осуществилась. Его вызвали в военкомат и направили на обучение в группе подготовки радистов. После обучения всех направили в Москву, в «Отдельную бригаду особого назначения». «Бригада эта была необычной - написал позднее в своей книге Вадим Германович, - в этой бригаде формировались десантные группы для засылки в тыл противника.
В книге четыре повести. «Далеко от войны» — это своего рода литературная хроника из жизни курсантов пехотного училища периода Великой Отечественной войны. Она написана как бы в трех временных измерениях, с отступлениями в прошлое и взглядом в будущее, что дает возможность проследить фронтовые судьбы ее героев. «Тройной заслон» посвящен защитникам Кавказа, где горный перевал возведен в символ — водораздел добра и зла. В повестях «Пять тысяч миль до надежды» и «Ветер удачи» речь идет о верности юношеской мечте и неискушенном детском отношении к искусству и жизни.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.